Юсуф Акчура

Акчура, Юсуф (1876 1935)

 Юсуф Акчура известный татарский общественно-политический деятель, ученый, один из основоположников политического тюркизма, чей вклад в формирование татарской и турецкой наций был огромен.

Ю. Акчура выходец из известного татарского рода, предки которого когда-то переселились из Крыма в Казань. По устному преданию известно, что один из предков Ю. Акчуры, князь Адаш, был близким другом русского царя Ивана IV.

 Акчурины владели множеством текстильных фабрик в Казани, Симбирске и других местах. Достаточно сказать, что львиная доля тканей для царской армии производилась именно на фабриках Акчуриных. После смерти деда Сулеймана отец Юсуфа, Хасан, получил в наследство 3 ткацкие фабрики: в Симбирске, в Лаховке и в деревне Зюя. Хасан женился на Бибикамарбану, дочери известного казанского фабриканта Абдурашида Юнусова. У этих семей были неплохие отношения с русскими властями. Известно, что когда царь Николай I приехал в Казань, он остановился в доме Юнусовых.

Ю. Акчура родился в 1876 году, предположительно в г. Симбирске. Через 2 года неожиданно умирает его отец. А в 1882 году во время поездки в Казань сани, в которых ехала мать, опрокинулись, и она получила нервное потрясение. С тех пор она часто болела, дела по управлению фабриками ослабли, появились долги, кредиторы угрожали судом. Врачи советовали матери жить в теплом климате. Все это привело к тому, что Ю. Акчура и его мать (остальные дети умерли в детском возрасте) в 1883 году уехали сначала в Ставрополь, а оттуда в Стамбул.

 В Стамбуле Бибикамарбану, с согласия своего сына и при посредничестве тещи знаменитого шейха Шамиля, вождя горских народов в освободительной войне с Россией, выходит замуж за Осман-бея, выходца из дагестанских тюрок (вероятнее всего, из кумыков. Р. М.). Отчим относился к мальчику как к родному сыну. Он дал ему первоначальное воспитание. Устроил его сначала в среднюю школу, а потом и в военное училище. О роли отчима говорит даже тот факт, что в годы учебы юношу прозвали "дагестанцем Юсуфом". Лишь когда Ю. Акчура стал самостоятельным, его стали звать "казанцем Юсуфом Акчурой".

В 1883 1886 годах мальчик учился в начальной школе, а с 1886 по 1892 год в средней школе.

 Большим событием в жизни Юсуфа в 1889 1890 годах стало путешествие вместе с матерью на родину, в г. Симбирск. Там они пробыли более года. 14-летний Ю. Акчура провел одну зиму в Казани, летом и весной они с матерью съездили в Уфу, в деревню Девлекен на реке Деме, в г. Касимово, Нижний Новгород.

В этом путешествии юноша вел дневник, наблюдал жизнь разных тюркских народов, отмечая их зависимое положение в России. Эти впечатления, несомненно, расширили его представления о тюркском мире и его судьбе. Во время учебы в военном училище (1892 1896) Юсуф еще несколько раз посещал родные края, где познакомился с Каюмом Насыри, Галимджаном Баруди, генералом Шамилем сыном вождя горцев шейха Шамиля. В первую поездку в Казань Юсуф, кроме прогулок и посещения театра, брал уроки французского, османской истории и каллиграфии у Захида Шамиль-бея, внука знаменитого шейха Шамиля, и уроки русского языка. Во время своих путешествий Ю. Акчура часто останавливался в Крыму, в Бахчисарае у И. Гаспринского, который был женат на одной из родственниц Юсуфа.

 Своим интересом к тюркологии юноша был обязан своему дяде Ибрагим-бею, жившему в Симбирске и взявшему управление фабриками отца Юсуфа в свои руки. Он знал несколько западных языков, староуйгурскую письменность, чагатайский язык, староосманский и современный турецкий языки. Юсуф пользовался его богатейшей библиотекой. Ибрагимбей придерживался либеральных взглядов и читал запрещенную либеральную литературу.

 В 1897 году Акчура был арестован за свои взгляды, и по решению султана его вместе с другими 84 осужденными отправляют в пожизненную ссылку в г. Триполи (Ливия).

 Благодаря переговорам младотурок с султаном Абдул-хамидом II все осужденные были переведены из тюрьмы на вольное поселение, в том числе и Ю. Акчура. Ему было возвращено звание, какое-то время он работал писарем в штабе округа и учителем в разных местах Ливии. Воспользовавшись таким положением, он, при помощи одного майора, со своими друзьями Ахмедом, Фаридом и Зюхтю на лодке уплыл в Тунис, а оттуда перебрался в Париж.

В 1899 1903 годах Ю. Акчура учится в свободной Школе политических наук и одновременно посещает лекции Высшей школы прикладных наук Сорбоннского университета.

 Жизнь Ю. Акчуры в Париже состояла как бы из двух видов деятельности. Это, прежде всего, академическая сторона его учеба, и вторая его общение с политическими деятелями и публикации на страницах периодической печати.

В Париже он изучал политические науки, философию, социологию, историю и филологию. В Школе политических наук слушал лекции таких известных ученых, как А. Сорель, Э. Бутми, А. Лерой Болье, Т. Ф. Брентано, Рено, а в Школе прикладных наук Сорбоннского университета учился у Дюрк-гейма, Леви-Брюля, Тарда и др.

 Сорель, Рено и Бутми были сторонниками идеи "здорового" национализма, и они, можно сказать, сформировали соответствующее мировоззрение и твердые убеждения у своих учеников, в том числе и у Юсуфа Акчуры, и придали их мыслям четкую национальную направленность. Но если Сорель самым главным фактором исторического развития признавал лишь "нацию", а Рено наряду с национальным фактором придавал большое значение также и экономике, то Бутми, например, указывал на важность учитывания национальной психологии в деле стабильного эволюционного развития общества и его политических структур.

Можно сказать, что эта внешне неприметная, но очень авторитетная школа на парижской улице Сэн Гийом была источником тех политических и социальных идей, от которых до Востока долетали лишь жалкие крохи, поэтому тюркские студенты жадно впитывали идеи, бившие из этого родника.

 Наблюдения о жизни тюркских народов, полученные Ю. Акчурой во время его путешествий, участие в многочисленных дискуссиях в Школе политических наук помогли формированию четкой и ясной политической позиции. Ю. Акчура, благодаря знаниям, получаемым в этой школе, уже начинал задумываться о месте национализма и тюркизма в политической сфере.

 В 1903 году Ю. Акчура заканчивает учебу и получает 3-ю премию выпускного курса. Его дипломная диссертация называлась "Исследование по истории государственных институтов Османской империи".

В вводной части диссертации даются краткие сведения о том, что государственные институты Османского государства базировались на исламском и тюркском праве. В основной части раскрываются главные особенности истории османских учреждений, разбитых автором на 2 категории под условными названиями "учреждения старого режима" и "учреждения нового режима". В заключительной части автор предлагает свои рекомендации по улучшению и совершенствованию государственных институтов с целью предотвращения развала Османской империи. Проблему улучшения структуры государства автор предлагает рассматривать с нескольких позиций, а именно: а) с позиций интересов одного отдельно взятого народа империи, б) с позиций интересов различных народов, в) с позиций интересов султана и людей, стоящих у власти, г) с позиций интересов государства.

 Никто до Ю. Акчуры не рассматривал эту проблему так многосторонне. Автор выражает несогласие с идеей младотурок о том, что можно создать единую османскую нацию. Он пишет, что после широкого распространения среди народов империи национальной идеи и возникновения вражды между ними, особенно между христианскими и мусульманскими народами, их невозможно объединить и создать из них единую нацию.

 Ю. Акчура пишет о том, что если отдельным народам не дать автономии, то они добьются полной независимости с помощью оружия и тогда окончательно отделятся от империи. В заключение автор приходит к мысли, что для сохранения Османского государства в существующих границах оно должно превратиться в государство федерального типа.

Помимо учебы Ю. Акчуру интересовала и общественно-политическая жизнь того времени. Он установил тесную связь с движением младотурок, представители которого жили в эмиграции в Париже.

 В эти же годы Ю. Акчура печатается в газете "Мешверет" ("Совет" , издававшейся на французском языке в Париже, и в газете "Шураи Умме" ("Совет общины" , издававшейся на османском (турецком) языке с 1902 года в Каире. Обе газеты выпускались Ахмедом Риза. В его статьях чувствуется, с одной стороны, интеллектуальное влияние Сорбонны, а с другой связь автора с идеями младотурецкого движения. Ю. Акчура пишет с рационалистических позиций, верит в силу прогресса и просвещения и открыто выражает свою ненависть к деспотическому режиму султана.

Говоря о парижском периоде жизни Ю. Акчуры, следует рассказать об одном важном событии. Дело в том, что в 1902 году в Париж из Казани приезжает Садри Максуди (1878 1957). Он поступает на юридический факультет Сор-боннского университета, знакомится с Ю. Акчурой, и с тех пор они становятся друзьями и единомышленниками на всю жизнь.

 Живя в Париже, Ю. Акчура переписывался с И. Гасприн-ским. И вот однажды он получил письмо, в котором его учитель (так Ю. Акчура называл И. Гаспринского) писал о том, что весной 1903 года исполнится 20 лет со дня выхода в свет первого номера газеты "Тарджеман". И два татарских студента, Юсуф и Садри, пишут 27-страничный текст о необходимости проведения торжественного юбилея газеты в Бахчисарае, затем распечатывают его в ста экземплярах и рассылают его ста самым видным и авторитетным деятелям и лидерам тюркских и мусульманских народов. После этого они сообщают о своем начинании И. Гаспринскому.

Этот юбилей, действительно, оказался торжественным и многолюдным.

 Вот что писал С. Максуди о значении этого юбилея:

"Это торжество стало, по сути, первым съездом российских тюрок. На этом собрании представители тюркской интеллигенции, прибывшие из разных регионов России, впервые говорили о национальных проблемах, общих для всех российских тюрок, о путях сохранения национальной культуры, а также о мерах, которые нужно предпринять против политики русификации, проводимой царскими властями. Это было большое событие в истории национального пробуждения российских тюрок... С этого юбилея фактически начинается период организованной борьбы российских тюрок за сохранение своих народов".

 После окончания учебы в Париже Ю. Акчура приезжает в Россию, и с 1904 года начинается его казанский период жизни, который длится до октября 1908 года.

В 1904 году, живя в родовой деревне Зиябашы под Симбирском, Ю. Акчура пишет свою знаменитую работу "Три вида политики", которая в том же году выходит на страницах каирской газеты "Тюрок". Эта работа носила теоретический и программный характер и получила большой резонанс в тюркском мире.

 Если после газетных публикаций эта статья стала известна в основном узкому кругу младотурок, живущих в Каире, то после ее издания в виде брошюры в 1907 году в Каире она получила большой резонанс, и о ней заговорили повсюду. В 1907 году ее с удовольствием читали российские мусульмане. Интересно, что один татарский журналист, давший оценку работе Ю. Акчуры в журнале "Шура", написал, что статья "Три вида политики" стоит 80-ти томов других книг.

Затем эта работа издавалась в Стамбуле (1912), два раза в Анкаре (1976, 1987).

 В переводе Р. Ф. Мухаметдинова на русский и в переводе А. Р. Рахимовой на татарский языки она вышла также в журнале "Татарстан" в номерах 3 6 (март июнь) за 1994 год (г. Казань).

 Статья состоит из 3-х частей. Краткое введение начинается следующими словами: "Я считаю, что в османских провинциях, с тех пор как там, благодаря заимствованию плодов западной цивилизации, пробудились желания встать на путь мощи и прогресса, выявились и проводились три опреде ленных направления в политике: 1-е направление ассимилируя и объединяя нации, подчиненные османскому правительству, создать некую османскую нацию; 2-е направление используя то, что правители Османского государства обладают правами халифа, политически объединить всех мусульман под правлением османского правительства (то, что европейцы называют "панисламизмом" ; 3-е направление формирование политической тюркской нации, опирающейся на этнический фактор".

После этого тезисного изложения содержания всей статьи автор в 1-й ее части подробно характеризует каждое из трех направлений в политике. О тюркском направлении он пишет следующее: "Мысль о создании тюркской политической нации, основанной на этническом принципе, является совершенно новой. Я не думаю, чтобы подобная идея существовала как в истории Османского государства, так и в истории других тюркских государств... Правда и то, что в Стамбуле недавно сформировалось некое общество больше научного, нежели политического характера, желающее создать тюркскую нацию... Такие уважаемые авторы тюркских стихов, как Шамсетдин Сами, Наджип Асым (Мехмед Эмин), Велед Челеби и Хасан Тахсин, являлись видными членами этого общества. А газета "Икдам" была печатным органом, который в определенной мере способствовал распространению их идей... Я предполагаю, что в России, где проживает большинство тюрок, идея их объединения существует в очень размытой форме. Совсем недавно возникшая "Волжская литература" является больше тюркской, чем мусульманской. Если бы не было гнета извне, эта идея легко развивалась бы в более благоприятствующей среде, чем османские провинции, а именно: в Туркестане и бассейнах рек Яика (Урала) и Волги, наиболее густо заселенных тюрками.

 Эта идея, видимо, есть у тюрок Кавказа. Зная с влиянии общественной мысли Кавказа на Азербайджан, я в то же время не знаю, в какой степени тюрки Северного Ирана являются сторонниками тюркского единства.

Что бы там ни было, идея создания некой политической нации, опирающейся на этнический принцип, пока еще очень нова и очень слабо распространена.

 Переходя к рассмотрению политики "тюркского единства", автор говорит о пользе, назначении и целях этой политики: "Но основная большая польза политики тюркского единства заключается в том, чтобы она способствовала объединению тюрок, территория проживания которых охватывала большую часть Азии и Восточную Европу и у которых были одинаковые языки, одно происхождение, одни и те же обычаи, а у большинства из них и общая религия. Таким образом, эта политика служила бы процессу формирования большой политической нации, которая была бы способна сохранить себя среди других великих наций. Так как в этом обширном объединении турецкое общество является самым сильным, прогрессивным и цивилизованным, важную роль в этом объединении играло бы Османское государство. В далеком будущем, спрогнозировать которое нам помогут недавние события, между двумя мирами белой и желтой рас, вероятно, сформируется некий тюркский мир, и в этом срединном мире Османское государство возьмет, видимо, на себя ту роль, которую сейчас в мире желтой расы желает выполнить Япония".

Автор отмечает также трудности и препятствия, особенно внешнего характера, которые могут ожидать политику "тюркского единства": "Что же касается внешних препятствий, то, в сравнении с подобными же препятствиями в политике исламизма, их немного меньше, потому что из христианских государств только у одного, а именно у России, есть мусульманские подданные тюркского происхождения. Поэтому, исходя из необходимости защиты своих интересов, только это государство будет стараться препятствовать объединению тюрок. Что касается других христианских государств, то, возможно, некоторые из них даже поддержат политику "тюркского единства" из-за того, что она наносит ущерб интересам России".

 Статья "Три вида политики" была первой теоретической работой по тюркизму, в которой методом подробного систематизированного анализа рассматривалась возможность применения тюркизма в политической сфере. Эта статья, как признавал и сам ее автор, является самой важной и глубокой работой Ю. Акчуры не с точки зрения ее объема, а с точ ки зрения глубины ее анализа и отображения перспектив развития общества в будущем.

 Один из европейских исследователей, Зареванд, писал, что "эта статья является для пантюркистов тем же, чем для марксистов был "Коммунистический манифест" К.Маркса". Такой же мысли придерживается и американский писатель Чарльз Уоррэн.

Очень интересна мысль французского исследователя Франсуа Жоржона о значимости этой статьи. Он пишет: "Своеобразие работы заключается в том, что в эпицентре тюр-кистского проекта Ю. Акчуры находится Османское государство. Таким образом, эта статья как бы синтезировала в себе стремление российских тюрок к единству со стараниями османцев защитить свое государство. Иными словами, в этой работе Ю. Акчура старался сочетать тюркистские устремления татарской буржуазии с мыслью о защите Османского государства, которая была пробным камнем младотурецкой идеологии".

 На наш взгляд, особенно с точки зрения сегодняшнего дня, важно то, что Ю. Акчура в своей статье проводит мысль о том, что в основе будущего сильного государства должен лежать не принцип "гражданства", то есть некоего "безнационального населения определенной территории", и не принцип "исламизма", то есть принцип консолидации граждан с помощью религиозной идеологии, а национальный принцип.

Затем Ю. Акчура приезжает в Казань и начинает преподавать историю и географию в медресе "Мухаммадия". Он активно способствовал становлению реформаторского движения среди шакирдов. На базе прочитанных в этом медресе лекций он издал несколько книг. С осени 1905 года в Казани начинает выходить первая татарская газета "Казан мухби-ре" ("Казанский вестник"), издателем которой был присяжный поверенный Саид-Гирей Алкин, а редактором Юсуф Акчура (вместе с Б. Шарафом).

 Кроме того, он играет громадную роль в зарождении и организации татарского национального движения, в формировании Всероссийской мусульманской партии "Иттифак аль-муслимин" ("Союз мусульман"), костяк которой составляла татарская буржуазия и интеллигенция.

Но в России Ю. Акчура не сумел развернуть свою политическую деятельность. Пытаясь помешать его избранию в I Государственную думу, под надуманным предлогом царские власти его арестовали. В 1908 году, стараясь избежать преследования со стороны царских властей и пользуясь тем, что в Турции в том же году была провозглашена конституция, несколько ограничивающая власть султана, и объявлены определенные свободы, Ю. Акчура уезжает в Стамбул.

 Там он активно участвует в создании всевозможных тюркских обществ и журналов. Главным его детищем был журнал "Тюрк юрду" ("Тюркская родина"), вокруг которого собрались лучшие литературные и политические силы. Через этот журнал турецкое общество знакомилось с жизнью северных тюрок. Одновременно Ю. Акчура посылал свои статьи о событиях в Турции в татарскую газету "Вакыт". В то же время он преподавал политическую и новейшую историю в Стамбульском университете и в военных училищах.

В 1915 1916 годах он в составе государственной делегации для выполнения правительственных поручений, связанных с защитой прав тюркских народов России, побывал в Австро-Венгрии, Германии и Швейцарии. Будучи в июле-августе 1916 года в швейцарском городе Цюрихе, Ю. Акчура встретился и в течение 4 часов беседовал с В. И. Лениным. На вопрос Ю. Акчуры о том, как большевики, в случае их прихода к власти, будут относиться к национальному вопросу, В. И. Ленин ответил: "Те права, которые вы требуете, вы получите с лихвой, если мы перейдем на принцип местного самоуправления ".

 С 1917 по 1919 год Ю. Акчура ездил в Западную Европу и Россию от Общества Красного Креста и Красного Полумесяца для решения проблем турецких солдат и офицеров, попавших в российский плен.

Последний период жизни Ю. Акчуры (1919 1935) относится к годам Кемалистской революции, освободительной войны и республиканского правления в Турции. 

 После провозглашения Турции республикой он избирается депутатом Милли меджлиса (Национального собрания) Турции, затем работает в качестве профессора Стамбульского университета и советника президента Турции Кемаля Ата-тюрка по вопросам культуры и политики.

В 1931 году под руководством Ататюрка он участвует в создании Турецкого исторического общества, избирается его председателем. А в 1932 году по поручению президента он руководит работой I Турецкого исторического конгресса.

Его женой была Сельма-ханум. У них в 1924 году родилась дочь Улькен, которая сейчас живет в Стамбуле, в 1927 году родился сын Тугрул, умер в 1984 году. Ю. Акчура умер 11 марта 1935 года в Стамбуле. Его имя носит одна из центральных улиц Анкары, столицы Турции.

(Мухаметдинов Р.)

Сайт-источник: http://www.islam-portal.ru/learn/characters/?ELEMENT_ID=898

Гатаулла Баязитов (1847-1911)

Баязитов, Гатаулла (1847-1911)

В конце XVIII – начале XIX века в татарском обществе произошли кардинальные изменения. Они были обусловлены различными причинами. Это и социально-экономическая ситуация, связанная со становлением новых экономических отношений, и формирование социальной структуры, отражающей новые тенденции. Эти изменения коснулись и духовно-политической сферы. В этой области обновления были обусловлены не только социально-экономическими факторами. Дело в том, что вторая половина XVIII века в России характеризуется широкомасштабными выступлениями народных масс, в том числе национально-освободительными движениями многих угнетенных народов, которые требовали изменения существующего строя. В этих выступлениях самое активное участие принимали и татары, которые не только поднимали экономические вопросы, но и требовали решения своих национальных проблем. Под давлением народных масс царизм был вынужден внести определенные коррективы в свою национальную политику, пойти на некоторые уступки. В частности, в 1789 году Екатерина II своим указом образовала Духовное управление мусульман России, тем самым официально было признано наличие мусульманской общины. Мусульманам также разрешили строительство мечетей, что сразу же было ими использовано для открытия мектебе и медресе, и уже ко второй половине XIX века татары гшели свою независимую систему народного образования. А это, в свою очередь, дало возможность удовлетворить духовные потребности народа, которые царизмом игнорировались в течение двух веков. В обществе шло постепенное формирование национальной интеллигенции. Ее становление происходило в условиях отсутствия государственности и светских учебных заведений, поэтому, обучаясь в татарских, среднеазиатских медресе, в учебных заведениях стран мусульманского Востока, они получали богословское образование. Тем не менее представители татарской интеллигенции активно включались в решение практически всех жизненно важных проблем своего народа. Они поднимали народное образование, развивали художественную культуру, писали богословские труды и философские трактаты, добивались разрешения на выпуск газет и журналов — словом, развивали духовную культуру татарского народа, формировали его национальное самосознание.

Развитие татарской духовной культуры конца XVIII — начала XIX века связывают в основном с именами таких известных ее представителей, как А. Курсави, Г. Утыз-Имяни, К. Насыри, X. Фаизханов, HL Марджани и др. Этот список сегодня необходимо дополнить именами тех, кто в годы советской власти из идеологических соображений на долгие годы был вычеркнут из истории своего народа. Среди них, безусловно, в первую очередь нужно назвать имя Гатауллы Баязи-това, высокообразованного интеллигента, богослова, общественного деятеля, публициста и издателя.

Гатаулла (Атаулла) Баязитов родился в 1847 году в д. Тюменсу (Темников) Касимовского уезда Рязанской губернии в семье муллы. Начальное образование он получил в деревне, в медресе своего отца. Затем продолжил обучение в медресе Баймурад д. Чутай, недалеко от г. Касимова. Через несколько лет он решил продолжить образование в одном из известных учебных заведений Заказанья — медресе д. Кшкар (ныне Атнинский район РТ). Приезд Гатауллы в этот район, в духовный центр татар, конечно, не случаен. Здесь находились многие знаменитые татарские медресе. А медресе д. Кшкар считалось одним из старейших учебных заведений со своими устоявшимися педагогическими традициями. Правда, это учебное заведение было известно, в первую очередь, как один из основных центров традиционных (кадимистских) методов обучения. Возможно, годы обучения и преподавания в этом медресе, хотя и непродолжительные, сыграли заметную роль в формировании мировоззрения Г. Баязитова. Он, будучи известным общественным и религиозным деятелем, не сумел до конца осознать сущность джадидизма и его прогрессивную роль для системы народного образования татар и других мусульманских народов. Но при этом нужно отметить, что он никогда не был сторонником традиционного кадимизма. Более того, он стал одним из известных представителей религиозного реформаторства у татар в XIX веке. Можно сказать, что Г. Баязитов является одним из мыслителей, который в своей практической и научной деятельности довольно ярко показал противоречивость своей эпохи, борьбу различных течений в общественной жизни татарского народа.

Вернувшись в д. Чутай, Гатаулла продолжает свою преподавательскую деятельность. Его назначают учителем логики и философии. Но проработал он недолго. В 1871 году Г. Баязитов получает приглашение из Петербурга возглавить Второй мусульманский приход. Он согласился, хотя и понимал, что в столице практически нет условий для удовлетворения религиозных потребностей мусульман. В Петербурге не было ни одной мечети. Официально существовало три мусульманских прихода, служба проводилась в специально нанимаемых помещениях, называемых молельней.

В Петербурге Г. Баязитов активно включается в общественную жизнь столицы. Изучает русский язык, общается со столичной интеллигенцией. Вскоре он получает должность военного ахуна. Дело в том, что в войсках гвардии петербургского гарнизона и на кораблях Балтийского флота постоянно служили представители мусульманских народов. Служили они также в Крымско-татарском эскадроне, в собственном конвое Его Величества. Отдельный гвардейский корпус в Петербурге с начала XIX века комплектовался солдатами и офицерами, исповедовавшими мусульманскую религию. Привлекая их к службе в гвардии, российский генералитет учитывал особые данные, присущие представителям этой конфессии: трезвость, честность, трудолюбие. В гвардии неукоснительно поддерживался принцип веротерпимости. Для мусульман в Отдельном гвардейском корпусе и на Балтийском флоте в штатах предусматривались вакансии священнослужителей— муэдзинов, мулл и «ахуна гвардии». Претендент на занятие должности ахуна предварительно, до утверждения, обязан был получить рекомендацию от«Общества лейбгвардии офицеров, исповедующих мусульманство». Затем следовали выборы. То, что выбор пал именно на Г. Баязитова, свидетельствует о его высоком авторитете среди мусульман Петербурга.

Одновременно Г. Баязитов состоял драгоманом (переводчиком) при Министерстве иностранных дел, преподавателем тюркских языков в учебном отделе восточных языков Азиатского департамента, преподавателем основ ислама в разных учебных заведениях Петербурга, в том числе и в Пажском корпусе Его Величества. Г. Баязитов был вхож в высшие круги имперской администрации, был лично знаком с председателем Совета Министров П. А. Столыпиным и др.

Петербургский период жизни Г. Баязитова свидетельствует о том, что он отчетливо осознавал необходимость разносторонней деятельности мусульманской интеллигенции. Это было необходимо для создания хотя бы минимальных условий удовлетворения духовных потребностей мусульман. Одну из основных задач в этом направлении он видел в создании национальной периодической печати. Известно, что татарская интеллигенция уже с начала XIX века поднимала эту проблему, но не добилась разрешения на издание газет и журналов. Г. Баязитов в 80-е годы XIX века обращается за раз­решением издать газету «Хэфтэ» («Неделя») на татарском и русском языках. После получения отказа он пытается организовать выпуск и других газет. Но и эти просьбы оставались без ответа. Только в 1905 году, получив разрешение на издание газеты «Hyp», он становится учредителем и редактором первой газеты на татарском языке.

Хотя Г. Баязитов имел небольшой опыт педагогической деятельности в татарских медресе, потребности и нужды их он знал изнутри. Наиболее остро стояла проблема учебников. Татарские медресе в качестве учебных пособий в основном пользовались традиционной религиозной литературой. Но татарские педагоги и ученые всегда стремились создавать свои оригинальные учебные пособия. После появления джади-дистских медресе необходимость учебников, написанных по новым методикам, учитывающим новые реалии, стала насущной потребностью. В 1883 году Баязитов пишет учебное пособие «Дин вэ магышат» («Религия и жизнь»). По мнению ученых, эта книга является одним из первых светских учебных пособий по литературе.

Для сплочения мусульман столицы, безусловно, был необходим единый духовный центр. В столице к этому времени давно назрела необходимость строительства соборной мечети. К середине XIX века в Петербурге, не считая других мусульман, проживало около 3 тысяч татар. В 1881 году Г. Ваязитов от имени мусульманской общины обратился к властям за разрешением на строительство мечети* В 1882 году муфтий Духовного управления мусульман России Тевкелев официально подтвердил эту просьбу и обратился к министру внутренних дел графу Толстому и получил принципиальное согласие. Однако, несмотря на неоднократные обращения Духовного управления и петербургских мусульман, министерство лишь в 1906 году разрешило учредить особый комитет уполномоченных лиц по сбору средств на строительство мечети. Г. Баязитов возглавлял комитет. Только в феврале 1910 года состоялся торжественный акт закладки Петербургской кафедральной соборной мечети. Выступая на торжестве по этому поводу, Баязитов говорил: «Мечеть наша будет красивой и послужит славой архитектуры и красой города. Но надо, чтобы она блистала не одной внешней красотой, но и надо молить Аллаха, чтобы мечеть эта воспроизводила нас в духовно-нравственной красоте».

Широкую известность Г. Баязитову принесли труды, написанные им в 80—90-е годы XIX века. Это были первые серьезные исследования по исламу, опубликованные на русском языке. Книги получили широкий отклик не только в России, но и за ее пределами. Они появились и в переводах на турецком и французском языках. Первой книгой, вызвавшей большой интерес в России и за рубежом, стала его книга «Возражение на речь Эрнста Ренана» («Ислам и наука»), изданная в Петербурге в 1883 году. Она была направлена против основных идей известного ученого Э. Ренана, который доказывал, что ислам и наука, ислам и рациональное знание не совместимы. Причину он видел в закрытости ислама и его нетерпимости к инакомыслию. Г. Баязитов доказывал, что ислам «в основных своих положениях... не противоречит логике здравого мышления и не боится ответа науки». Он критиковал Э. Ренана за отсутствие серьезной научной методологии в исследовании ислама и, самое главное, за незнание религиозной догматики мусульман. Он убедительно доказывал, что «нет религии, которая бы стояла так близко к жизни, как ислам. В учении ислама... мы находим много указаний на поощрение к пополнению знаний и приобретению полезных сведений. Знание есть жизнь ислама».

Появившаяся в 1887 году книга Баязитова «Отношение ислама к науке и иноверцам» дальше развивает эти мысли. Красной нитью через всю книгу проходит идея веротерпимости ислама, его цивилизованное отношение к иноверцам. Г. Баязитов утверждает, что веротерпимость является одним из основополагающих принципов ислама, а не является приспособлением к новым веяниям времени и европейской цивилизации. Мусульманская цивилизация в любой период своей истории, даже тогда, когда Западная Европа еще не доросла до понимания смысла и значения для своих судеб этого принципа, во взаимоотношениях с другими народами всегда придерживалась гуманистических норм веротерпимости.

В 1898 году появилась книга «Ислам и прогресс», в которой Г. Баязитов как бы обобщает свои идеи по проблеме места ислама в мировом пространстве. Он еще раз убедительно доказал, что ислам не является чужеродным телом для современной цивилизации. Запад, по мнению Г. Баязитова, оценивает мусульманский мир по своим меркам. Не обнаружив в нем привычных и стандартных для Европы явлений, он отвергает его, считая ислам явлением консервативным, сдерживающим общественный прогресс на Востоке. В трудах Г. Баязитова методологически верно определены пути анализа ислама и место его в жизни мусульманского общества и в целом мировой цивилизации.

Г. Баязитов своей практической и научной деятельностью заложил основы совершенно нового направления в татарской общественной мысли. Проблемы духовной жизни он рассматривал не только исходя из внутренних потребностей татарского общества, но и в контексте событий, происходивших во всей России. Если татарские ученые XIX века свои труды писали в основном на арабском языке, и они были известны только среди татар и на мусульманском Востоке, то Г. Баязитову было небезразлично отношение иноверцев к исламу. Он пытается изменить общественное мнение российского общества об исламе. Его общественно-просветительская деятельность была принципиально новой для своего времени. Труды Г. Баязитова действительно для многих были откровением. Практически впервые из уст российского мусульманина они услышали убедительные суждения о сущности ислама. Г. Баязитов, продолжая традиции татарского религиозного реформаторства, нашел в нем свою неповторимую нишу.

(Р.Мухаметшин)

сайт-источник: 

http://www.islam-portal.ru/learn/characters/?ELEMENT_ID=945

Габдрахим Утыз-Имяни. Наставляющий трактат

Габдрахим Утыз-Имяни. Наставляющий трактат

Эта книга принадлежит перу знаменитого, ученого, исследователя, который был единственным в свое время, Габдрахима Утыз-Имяни. В этом трактате он привел достоверные хадисы и высказывания, о спиртных напитках, этот трактат получился очень приемлемым и полезным. С арабского языка на тюркский он был переведен имамом ал-Барака Тахир ибн Шахмурадом, перевод был завершен 15 Шагбана 1311 г. (25.10.1904).

Предисловие от переводчика на тюркский язык

Этот трактат говорит о запретности любых алкогольных напитков, не смотря на их количество. Не смотря на то, что большинство студентов и знают хадисы об алкогольных напитках, мы решили опубликовать его для того, чтобы это еще раз было для них напоминанием. Также цель этого трактата объяснить родителям о необходимости воспитания детей в антиалкогольном духе с детства, а кроме этого мы надеемся, им будут пользоваться проповедники в своих проповедях, объясняя простым мусульманам пагубность употребления алкогольных напитков.

Эта книга состоит из двух частей, в первой части я в нескольких страницах разъясняю свое отношение к этой теме, а во второй части приводится непосредственно трактат великого ученого жившего в прошлом веке Габдрахима Утыз-Имяни. Не смотря на то, что трактат был переведен давно, за неимением средств он был издан только в этом году.

Алкоголь запретен с точки зрения шариата и разума

Хвала Аллаху, Господу миров, мир и благословение лучшему из созданий пророку Мухаммаду с.г.с., а также всей его семье и сподвижникам. Далее… Самым великим благом, подаренным человеку Аллахом, является  разум. Об этом говорится во многих авторитетных книгах, где приводятся доказательства по этому поводу. Когда Аллах создал человека, то через ангела Джибрииля передал ему три больших подарка, разум, веру и стыд. Адаму было сделано предложение выбрать из этих трех подарков один, он выбрал разум. Свой выбор он аргументировал тем, что вера не отделима от разума, а стыд не отделим от веры. На основе этого риваята мы можем сделать вывод, что величайшим подарком Аллаха своим рабам является разум. Ведь человек обладающий разумом обязательно придет к вере, а у того, у кого есть вера, обязательно будет стыд. Также верно и обратное, у человека без разума отсутствует вера, а человек без веры не может обладать стыдом.

Разуму дают разные определения мы же с вами, приведем наиболее понятное всем людям. Разум – это то, что позволяет человеку познавать суть вещей, хорошее и плохое, а также позволяет предохранять себя от того, что наносит ему вред. Именно по этому каждый человек, признающий это великое благо должен предохранять свой разум от всего того, что пагубно влияет на него. Причина этого в том, что наш разум растет, развивается и гибнет, также как и другие части нашего тела. Разум является сутью души, также как и душа является сутью человека. Именно поэтому забота о сохранности разума в тысячи раз более приоритетна, чем забота о сохранности тела. Ведь каждому ясно, что о более дорогом предмете необходимо заботиться больше, чем о менее дорогом. Каждому известно, что уход за тутовым червем отличается от ухода за цыплятами обычной курицы. Именно поэтому пророк с.г.с. в своих мольбах по три раза повторял: «О Аллах сохрани и увеличь мой разум». Подытоживая сказанное необходимо сказать, что если человек не будет заботится об этом великом даре данном ему Создателем, то он нарушит обязательства взятые на себя, а это явное насмехательство над Аллахом. Тот человек, который заботиться о своем разуме получит блага этого мира и последующего, а тот, кто не заботится того постигнет позор обоих миров, такой человек хуже животного, он злейший враг Аллаха. Поэтому каждый человек должен сторонится того, что затмевает разум, именно так и поступают настоящие верующие. Более того даже некоторые неверные сознательно отказываются от алкогольных напитков. Например, все газеты и журналы сообщают о том, что в Финляндии по воле народа были ликвидированные все заведения, торгующие алкогольными напитками, поэтому сейчас там нет людей употребляющих спиртное. Кроме этого сообщается, что и в других странах идет борьба с этой вредной привычкой, по приказу руководителей устраиваются конференции, на которых решается этот вопрос. Более того, издаются законы запрещающие, принимать на работу, а также отвергать в суде свидетельство тех, кто употребляет спиртное. Как видите, в наше время даже неверные начали бороться с алкоголизмом, курением и наркоманией, все стараются избавиться от употребления алкогольных напитков, табака, насвая и пр. Большинство тех, кто пристрастился к этим вредным привычкам, стараются избавляться от них, так как они понимают их пагубность для разума. Везде говорят о том, что алкоголь приводит к позору в этом мире и последующем, об этом пишут в газетах и журналах. Люди, читая эти газеты и журналы, стараются изменить себя в лучшую сторону, стараются вести здоровый образ жизни. Что же касается наших российских мусульман, то они видимо не могут осознать пагубность этих вредных привычек, они не понимают, что это великое благо от Аллаха. Именно по этому с каждым днем российские мусульмане все больше и больше употребляют алкоголь, табак и насвай. Наши татары начали даже превосходить русских и чувашей, по увлечению этими пагубными поступками. Русские, чуваши и прочие народы все больше и больше стремятся к образованию, а наши татары все больше и больше устремляются к спиртному и табаку. Разве так должны вести себя мусульмане? Эти люди губят себя и весь наш народ, они идут к гибели в этом мире и последующем. Также как одна спичка может сжечь целый город, также и одна капля спиртного наносит огромный ущерб человеческому организму, алкоголь лишает человека рассудка, ведет к привыканию. Человек думает только о том, как напиться, опьянеть, тем самым он губит не только себя, но и всю нацию. Если человек выпьет хоть немного алкоголя, то в его сердце поселяется сатана, он овладевает мыслями человека. У этого человека нет ни каких других мыслей, кроме как напиться и для этого он использует каждую возможность, как только у него появляются деньги он тратит их на алкоголь, он ищет место, где можно найти спиртные напитки, и не может отказаться от этой губительной привычки. Этот человек тратит свои средства не на богоугодные дела, а на алкоголь, его разум болен, у него не появляются хорошие мысли. Даже если он читает молитву или присутствует на собрании его единственная мысль напиться и опьянеть. Этот человек проводит всю жизнь в состоянии алкогольного опьянения, поэтому Аллах не принимает покаяние такого человека, он наизлейший враг Аллаха.

Если неверный, употребляя спиртное зарабатывает грех, то грех мусульманина в семь, более того, в десять раз больше. Причина этого в том, что пророк с.г.с. во многих своих хадисах напоминает верующим о том, что алкоголь является запретным не зависимо от количества выпитого, а следовательно мусульмане в отличие от неверных нарушают этот запрет зная, преднамеренно. Эти люди преднамеренно смеются и издеваются над Аллахом и пророком с.г.с. Что же касается неверных, то в их божественных писаниях не говорится о запретности алкоголя, они совершают эти деяние не зная того, что они запрещены, а следовательно ответственность на них меньше. Пророк с.г.с., описывая алкоголь и его вред, сказал: «Основа всех грехов или основа всего негативного». А тот человек, который легкомысленно говорит, что алкоголь – это только пшеничная или медовая вода становятся неверными, так как проявляются легкомысленность по отношению к законам Аллаха, да сохранит нас Аллах от этого. Мы с вами попытались доказать вред и запретность алкоголя с точки зрения разума, теперь, не смотря на то, что все знакомы с доказательствами из Корана и сунны, мы вновь приведем эти доказательства в надежде на благодать от Аллаха. В Коране Аллаха по этому поводу сказал: «O вы, которые уверовали! Вино, майсир, жертвенники, стрелы - мерзость из деяния сатаны. Сторонитесь же этого, - может быть, вы окажетесь счастливыми» 5:90. В этом аяте приводится слово «хамр» (вино), которое происходит от глагола «хамара» (покрывать, что-либо), это указывает на то, что спиртное покрывает рассудок человека. То есть, речь идет обо всех напитках, которые приносят вред человеческому рассудку. Далее в аятах Корана сказано: «Сатана желает заронить среди вас вражду и ненависть вином и майсиром и отклонить вас от поминания Аллаха и молитвы. Удержитесь ли вы?» 5:91. В вышеприведенном аяте вино упомянуто вместе с азартными играми и идолами, а это указывает, что греховность всех этих деяний одинакова. Это же подтверждается хадисом пророка с.г.с., в котором сказано: «Употребляющий спиртное, подобен идолопоклоннику». Во втором аяте сказано о том, что сатана посредством спиртного старается отдалить человека от молитвы. Но как известно, молитва подобна вере, а отвращение от веры является неверием, поэтому и отвращение от молитвы также неверие. Далее Аллаха в Коране сказал: «Повинуйтесь же Аллаху и повинуйтесь посланнику и берегитесь! A если вы отвернетесь, то знайте, что на Нашем посланнике только ясная передача» 5:92.  То есть, откажитесь от спиртного, если же вы это не сделаете, то пророк с.г.с. за это не несет никакой ответственности, он обязан только увещевать, вы же будете отвечать в Судный день за то, что не повиновались ему. Пророк с.г.с. в одном из хадисов сказал: «Я запрещаю вам даже малое количество того, что опьяняет в большом количестве». То есть, не зависимо от напитка, водка это или пиво, даже капля его запрещена. В другом хадисе пророк с.г.с. сказано: «Поистине Аллах создал степень рая названную Фирдаус и сделал ее запретной для каждого идолопоклонника и пьяницы». Но как известно, в наше время употребление этих напитков сильно возросло, люди пьют и водку и пиво и т.д. Даже дошло до того, что теперь люди, не стесняясь, не скрываясь, употребляют эти напитки на свадьбах и праздниках. Также распространяются слухи, что некоторые невежественные имамы также пристрастились к этой привычке. Дошло даже до того, что некоторые имамы говорят: «Мы не пьем с намерением веселиться и развлекаться, поэтому нам можно». Эти слова имамов и мулл ошибочны, так как противоречат Корану, сунне и основам шариата, и эти имамы либо невежественные в отношении основ религии, либо последовали за сатаной, который ввел их в заблуждение. Не смотря на то, что подобные идеи есть в некоторых книгах по фикху, они написаны авторами по незнанию хадисов порока с.г.с. Также неверны слова приведенные в акыде ан-Насафи: «Мы не запрещаем набиз[1] (вино)», ведь они противоречат Корану и сунне и написаны по незнанию. Именно такие слова вводят людей в заблуждение, но можно привести тысячи доказательств из Корана и сунны о том, что даже капля спиртного является запретной и нечистой. Также не имеет значения из чего изготовлено спиртное, так как пророк с.г.с. в одном из своих хадисов сказал: «Изготовленное из пшеницы является спиртным, изготовленное из ячменя является спиртным, изготовленное из изюма является спиртным и изготовленное из меда является спиртным». Когда Гумар р.А.г.[2] стал халифом, то у него спросили о том, из чего изготавливается вино (спиртное), и что к нему относится. Он поднялся на минбар и сказал: «Спиртное – это то, что затмевает рассудок». А как вы знаете пророк с.г.с. об этом человеке сказал: «Поистине Аллах поместил истину в сердце и на языке Гумара» эти слова указывают на то, что все слова Гумара р.А.г. были истиной. О вы, кто отказавшись от Корана и сунны, последовал за более поздними, ошибочными книгами[3], обратитесь к Крану, сунне и словам сподвижников пророка с.г.с. Посмотрите на те регионы, где зародился Ислам, они следуют за Кораном и сунной. Посмотрите на жителей Мекки, Медины, Таифа и других городов, они даже не знают, что такое алкогольные напитки. Наши российские мусульмане научились курить, взяв пример у турков, но не хотят взять пример с арабов, которые являются основой Ислама. Посмотрите на то, что говорят великие муджтахиды[4], наш величайший имам, Абу Ханифа, сказал: «Если хадис достоверен, то это мой мазхаб», посмотрите, эти слова совпадают с тем, что мы говорили. Все великие имамы Малик, Мухаммад, аш-Шафиги, Ахмад признавали запретность алкоголя. В частности имам Мухаммад говорил, что все алкогольные напитки, изготовленные из зерновых или фруктовых культур, являются запретными. Тот, кто употребит эти напитки должен быль наказан, как это предписано шариатом, а также формула развода, высказанная им в состоянии алкогольного опьянения, считается действительной, согласно этому дается фетва[5]. Другие ученые, муджтахиды придерживались точно такого же мнения, однако если мы приведем здесь слова всех этих ученых, то они не поместятся в этой маленькой книге. Кроме нашей книги, все эти аяты, хадисы и высказывания печатаются в таких известных газетах и журналах как, «ад-Дин ва ал-Адаб», «Шура», «Иктисад» и других. Однако, наш народ на столько невежественен, что не читает эти газеты и журналы. И это относится не только к простому народу, даже некоторые муллы, назначенные муфтием, не знают о существовании этих журналов. Когда же этот народ начнет тратить свои деньги не на алкоголь и сигареты, а на книги, газеты и журналы? Когда они поймут, пагубность этих пороков, и начнут воздерживаться от них? Когда же они истинно последуют за исламским призывом и начнут овладевать профессиями и знаниями, необходимыми нашей умме? .Когда эти люди, последуют предписаниям Корана и сунны, и перестанут расточительствовать, тратить свои деньги на то, что велено Аллахом? Имам Сабаки по этому поводу сказал: «Расточительство является грехом, даже если одна копейка потрачена не по назначению». Когда же наш народ поймет эти слова?

                   Имам ал-Барака Тахир ибн Шахмурад

                   8 Джумад ал-Ахир 1328 г. (16.06.1910 г.)

Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного

Хвала Аллаху, Господу миров, мир и благословение Его пророку, который был послан в качестве милости для миров, а также всей его семье и сподвижникам. Далее… После смерти праведных саляфов прошло много времени, мир движется к Судному дню. За это время многие люди успели испортиться, и состояние мира достигло того, что от Ислама осталось только название. Мусульмане, оставили не только суннаты, но и ваджибы, и фарзы, они последовали за сомнительным, нежелательным, более того, за запретным. Эти люди совершают бидга, оставляют сунну, порицают тех, кто ее совершает, и думают, что являются представителями лучшей уммы на земле. На самом же деле это худшие из рабов Аллаха. Именно об этом пророк с.г.с. в одном из своих хадисов сказал: «После того, как праведники покинут этот мир, в нем останутся только худшие люди, подобные шелухе ячменя и фиников, об этих людях Аллах даже не будет заботиться». В другом хадисе пророк с.г.с. сказано: «Настанет такое время, когда соблюдающий предписания религии будет подобен тому, кто в своих руках держит раскаленные угли». Также в одном из хадисо пророка с.г.с. по этому поводу сказано: «Если вашими руководителями будут лучшие люди, а ваши богачи будут щедрейшими людьми, то жизнь в этом мире лучше для вас. Если же вашими руководителями будут худшие люди, богачи будут скупейшими, а управлять вами будут их жены, то могила предпочтительнее для вас, чем жизнь в этом мире». Далее, о уважаемые братья знайте, что в этом трактате речь пойдет о том мире, в котором вы живете и о руководителях, которые вами управляют, а также об ученых, которые дают вам знания. Вы со всеми вашими проблемами идете к этим ученым и руководителям, однако, это не праведные люди, они сеют порчу, совершают запретное, занимаются ростовщичеством, берут взятки, а также употребляют алкогольные напитки во время своих собраний. Эти люди не боятся Аллаха, не стесняются других, поэтому сторонитесь этих людей. Остерегайтесь быть вместе с ними, помогать им и поддерживать их поступки. А также не обманывайтесь различными ложными фетвами. Как же поступки простого народа будут праведными, если поступки руководителей и ученых на столько пагубны. Знай же, о дорогой брат, что в наше время мусульмане, впали в это распутство, поддались соблазнам этого мира, увлеклись грехами, которые приукрасил для них сатана. В их акыде, богослужениях, взамиоотношениях преобладает бидга, и эта бидга на столько глубоко пустила корни в нашем обществе, что стала привычной. Причиной всего этого является легкомысленность ученых, которые невежественны в положениях шариата, следуют за своими страстями. Эти ученые в первую очередь опозорили себя, а затем и простой народ, они совершают грехи, а простые люди берут с них пример. Эти люди говорят: «Если бы эти поступки не были бы разрешенными, то наши уважаемые ученые не совершали бы их». Но в отличие от ученых простые люди совершают эти деяния, думая, что они являются разрешенными, тем самым они погружаются в неверие. В «Мутадавилят» об этом сказано: «Если человек называет запретное деяние разрешенным, и аргументирует свое мнение тем, что это совершают ученые, то он становится неверным», да сохранит нас Аллах от этого. Из этого становится ясно, что в хадисе: «…могила предпочтительнее для вас, чем жизнь в этом мире», речь идет о нашем времени. Поэтому после того как ты узнал это, остерегайся этих людей и их поступков. Не сиди рядом с ними, не общайся с ними, ведь общение с этими людьми подобно смертельному яду. Если ты будешь общаться с этими людьми, то твое сердце очернится, ты забудешь об упоминании Аллаха, поэтому будь на чеку, чтобы сатана не обманул тебя. Сатана может тебе сказать: «Увещевай этих людей, ведь за это ты получишь огромное вознаграждение», однако, знай, что нет пользы от увещевания этих людей. Они не примут твои слова, их сердца черны, они черствы как камень. Они не поймут твоего увещевания, наоборот общение с ними окажет на тебя негативное влияние, погубит тебя. В наше время необходимо быть на чеку, ведь человек соблюдающий предписания шариата в наше время подобен тому, кто в руках держит раскаленные угли. Сиди дома и выполняй предписания шариата, и за это ты получишь награду ста мучеников (шахидов). Пророк с.г.с. в своем хадисе по этому поводу сказал: «Тот, кто придерживается моей сунны, во время порчи уммы, получит награду ста шахидов». Знай, что ученые употребляющие алкогольные напитки в доказательство своей правоты говорят: «То, что мы пьем не является вином (хамр), так как вином являются напитки, изготовленные из винограда и фиников». У этих людей в душах чернота, они на столько испорченны, что последовали по пути, отвергнутому шариатом, они пользуются слабыми, отвергнутыми доказательствами, и не принимают, когда им приводят сильные доводы. Эти люди не запрещают запретное, а следуют за своими страстями. Что касается простых людей, то они последовали за этими учеными, с малых лет им внушали эти бидга, они подобны пшенице выросшей на плохой земле, поэтому даже серп наставления не сможет их исправить. Эти пороки и бидга на столько сильно укрепились в нашем народе, что стали привычкой, эти люди умирают без покаяния, да сохранит нас Аллах от этого. Знай же, дорогой брат, что существует множество сильных доказательств, говорящих о запретности алкогольных напитков изготовленных из пшеницы. Кроме этого существуют десятки хадисов, говорящих о запретности этих напитков, не зависимо от того, бродили они без кипячения или с кипячением. В одном из этих хадисов пророк с.г.с. сказал: «Первым грехом моей уммы будет употребление алкоголя». Сподвижники не поняли переспросили: «Как же такое возможно, о посланник Аллаха, ведь Аллах сказал в Коране об их запретности». На это пророк с.г.с. ответил: «Они дадут этим напиткам другие названия, и посчитают их разрешенными». То есть, имеется в виду, что люди назовут эти напитки медовухой, пивом и т.д., они скажут, что это не вино (алкоголь), и будут их употреблять. Однако, эта аргументация на верна, в «Шарх ал-Масабих» сказано: «Вино – это то, что затмевает рассудок». В одном из хадисов пророка с.г.с. сказано: «Я запрещал вам употреблять напитки из кожаной посуды, теперь же пейте из любой посуды, но не пейте алкогольные напитки». В другом хадисе пророка с.г.с. говорится: «В моей умме будут такие люди, которые будут употреблять вино, давая ему другое название». Однако, как сказано в «Мафатих ал-Масабих»: «Не смотря на изменение названия, эти напитки считаются запретными». Еще в одном из риваятов сказано, что Гумар р.А.г. поднявшись на минбар пророка с.г.с. сказал: «Аллах запретил употребление алкоголя не зависимо от того, из чего он изготовлен, винограда, фиников, пшеницы, ячменя или меда. Ведь вино – это то, что замутняет разум». То есть, речь идет о том, что алкоголем является все то, что наносит вред человеческому разуму. Еще в двух хадисах говорится: «Любой опьяняющий напиток является запретным», «Любой опьяняющий напиток является вином, а любое вино запретно». Однажды, пророку с.г.с. задали вопрос о напитке изготовленном из пшеницы. Он спросил: «Опьяняет ли он?». Ему ответили: «Да». И он сказал: «Любой опьяняющий напиток запретен. Поистине Аллах дал обещание, тем кто пьет алкоголь, напоить их умалишающей глиной». Сподвижники спросили: «А что это такое?» и пророк с.г.с. сказал: «Это пот и гной обитателей ада». Еще в двух хадисах пророк с.г.с., по этому поводу, сказал: «То, что опьяняет в большом количестве, то и в малом запретно», «Если фарк[6] какого-либо напитка опьяняет, то и горсть его запретна». Еще в одном из хадисов пророк с.г.с. сказал: «Вино бывает из пшеницы, ячменя, фиников, изюма и меда». То есть, все алкогольные напитки, изготовленные из этих продуктов, являются запреными. В другом хадисе пророка с.г.с. сказано: «Алкогольный напиток, изготовленный из пшеницы в тысячу раз хуже, чем вино». А тот человек, который употребляет алкогольные напитки, проклят в Коране, Торе и Псалтыре, у этого человека нет религии, его подаяние, джихад и все остальное является не действительным. Также в книге «Джамиг ал-Фатава» под авторством Хасан эфенди приводится, что пророк с.г.с. сказал, что водка, свинина, мертвечина и кровь являются одинаково запретными. Из всего вышеприведенного видно, что в хадисах приведено достаточно достоверных доказательств о запретности алкогольных напитков. И ясно, что они являются запретными не зависимо от продукта, из которого изготовлены, и не зависимо от технологии изготовления. Ты можешь сказать, что не способен разбираться в хадисах и не можешь отличить отменные и отменяющие хадисы. Ты можешь потребовать, что бы я привел тебе слова и фетвы муджтахидов. И ты будешь справедлив в своем требовании, так как ученые и мудтахиды сказали, что слова ученых являются доказательством для простого мусульманина. Поэтому внимательно слушай и анализируй, то что я здесь приведу. Все эти фетвы основаны на достоверных хадисах пророка с.г.с. и приняты всеми мусульманами. Я здесь по мере своих возможностей постараюсь привести, риваяты и фетвы великих ученых, и постараюсь, чтобы у тебя не осталось сомнений в отношении запретности алкоголя. В «Гунья ал-мусалли» сказано: «Если на одежду попадет какой-либо алкогольный напиток в объеме равном или большем одной серебряной монеты, то по мнению имама Мухаммада молитва в такой одежде будет не действительной, что же касается имама Абу Ханифы и Абу Юсуфа, то они считали, что молитва действительна. Однако, большинство ученых придерживаются фетвы имама Мухаммада». В другом высказывании сказано: «Напиток, изготовленный из зерновых, посредством кипячения и сгущения является запретными, что является мнением имама Мухаммада. И Абу ал-Ляйс поддерживая это мнение сказал, что согласно него дается фетва». Слушай дальше, в «Кифая» сказано: «Имам Мухаммад считал, что напитки изготовленные из злаковых растений являются запретными, а тот, кто их употребляет должен получить наказание». В «Шарх ал-Мухтасар» сказано: «К человеку употребляющему алкогольные напитки из злаков, меда, маслины, молока и прочих продуктов, следует применить шариатское наказание». В другой цитате сказано: «Запрещается употреблять алкогольные напитки, изготовленные из меда, пшеницы, маслин и пр. В Судный день такому человеку обещано наказание». В «Гумдат ал-Ислам» сказано: «Согласно мнению имама Мухаммада, все опьяняющие напитки являются запретными». В «Фатва навазил» и «ал-Хуласа» сказано: «Согласно мнению имама Мухаммада не следует употреблять алкогольные напитки, изготовленные из меда, ячменя, яблок и т.д.». В «Салят ал-Масгуди» сказано: «Все виды алкогольных напитков являются запретными, и нечистыми. Если один из этих напитков попадет на одежду в объеме равном одной серебряной монете, то молитва будет не действительной. Если кто-либо выпьет хоть немного какой-либо из этих напитков, то его следует наказать, даже если он не опьянеет. Свободному человеку предписано восемьдесят, а рабу сорок плетей». В «Фудул Гимади» сказано: «Если кто-либо выпьет напиток изготовленный из пшеницы или меда, то необходимо его наказать, чтобы впредь он воздерживался от употребления подобных напитков». В одной из фетв сказано: «Человеку, выпившему напиток изготовленный из фиников, изюма и т.д., предписано шариатское наказание. Если такой напиток попадет на одежду в объеме равном одной серебряной монете, то молитва в этой одежде будет не действительна. В «Манзума» сказано: «Если напиток опьяняется, то он является запретным даже в малых количествах». В «Гунья ал-Гулама» сказано: «Все алкогольные напитки, подобные водке являются запретными, согласно этого дается фетва». В «Фатава ал-Джамиг» сказано: «Все алкогольные напитки, изготовленные из злаков, являются запретными, за их употребление положено шариатское наказание, а развод высказанный в состоянии опьянения считается действительным». В «Фатава ас-Суфия» сказано: «Не разрешается хранение алкогольных напитков изготовленных из злаков или фруктов, причем технология изготовления значения не имеет. Согласно словам имама Мухаммада, это является запретным, даже если этот напиток в объеме не достаточном для опьянения». В «Тафсир ал-Джавахир» сказано: «O вы, которые уверовали! Вино, майсир, жертвенники, стрелы - мерзость из деяния сатаны. Сторонитесь же этого, - может быть, вы окажетесь счастливыми» 5:90, в этом аяте речь идет обо всех алкогольных напитках. Здесь мы привели большое число цитат из различных достоверных книг, которые говорят о запретности алкоголя, и я считаю, что этих цитат достаточно. Ты можешь сказать, если такое большое число ученых заявляют о запретности алкогольных напитков, то это должно быть единогласным мнением, нет ли у тебя информации об этом. Если бы ты привел доказательство из иджмага[7], то оно было бы неоспоримым. На это я отвечу: «Да такой иджмаг есть, разве ты об этом не знаешь?». В некоторых книгах более поздних факихов сообщается, что ученые единогласны во вопросе запрещения алкогольных напитков. В «Мишкат ал-Анвар» сказано: «Факих Абу ал-Ляйс сказал о том, что алкогольные напитки изготовленные способом кипячения являются запретными, а тот кто их употребляет является большим грешником, его грех больше того, кто пьет изготовленное без кипячения. Причина этого в том, что пьющий не кипяченое, признает запретность этого напитка. Что же касается того, кто пьет кипяченные напитки, то он думает, что пьет разрешенное, и тем самым может впасть в неверие, так как запретность этих напитков является единогласным мнением ученых, а тот кто отвергает единогласное мнение является неверным». Далее в «Хисаб ал-Муттакин» сказано: «Поздние факихи единогласны в том, что алкогольные напитки являются запретными независимо от технологии изготовления». В «Тагбих ал-Гафилин» сказано: «Кто сказал, что алкогольные напитки разрешены, тот является неверным». В «Асас ал-Гибад» сказано: «Употребление алкогольных напитков, по единогласному мнению ученых является запретным, и влечет за собой шариатское наказание». Ты можешь спросить о тех, кто отвергает единогласное мнение поздних ученых. На это я отвечу, что одни ученые называют такого человека мубтадигом, а некоторые неверным. Ты можешь сказать: «Мы не принимаем твои слова об единогласном мнении ученых, так как известно, что сподвижники пророка с.г.с. пили кипяченные напитки для улучшения пищеварения. На это я отвечу, что даже ученые по основам права высказывали различные мнения по этому поводу и наиболее приемлемым из этих мнений является мнение о том, что сподвижники это делали до того, как был ниспослан запрет. Поэтому поступки сподвижников не противоречат, более позднему иджмагу. Также в «Нысаб ал-Ихтисаб» по этому поводу сказано: «Единогласно мнение поздних ученых предпочтительнее, чем слово одного ученого, поэтому ни кто после иджмага не может высказывать противоположное мнение». В «Шарх ал-Мугни» сказано: «Иджмаг поздних ученых подобен хадису ахад[8], поэтому он является обязательным для исполнения, именно поэтому мы действуем согласно фетвы имама Мухаммада, а тот, кто ему противоречит является грешником». Поздние факихи следовали вышеприведенным десяти хадисам, именно по этому их мнения расходятся с мнением величайшего имама[9], эти ученые не говорят о том, что вином является только напиток изготовленный из винограда, а напитки, изготовленные из других продуктов таковыми не являются. Мнение поздних факихов также подтверждается словами Гумара р.А.г. о том, что алкогольные напитки, в основном. изготовляются из пяти различных продуктов, однако, это не говорит о том, что не возможно изготовление таких напитков из других продуктов. Именно по этому в другом своем высказывании Гумар р.А.г. сказал: «Алкоголь – это то, что затуманивает рассудок», то есть, не имеет значение продукт лежащий в основе напитка, критерием является затуманивание рассудка. Я считаю, что для разумного человека достаточно тех хадисов и риваятов, которые мы здесь привели. Умный человек все это взвесит и примет правильное решение, которое сделает его счастливым в этом мире и последующем. Также здесь не обходимо отметить, что осадок на дне сосуда, в котором был алкогольный напиток, называется дрожжи, так вот, он тоже является запретным. Его запретность доказывается даже разумом, этот осадок не употребляют даже те, кто день и ночь употребляет алкогольные напитки. Ведь эти люди совершают все возможные грехи, и так как даже эти люди не употребляют дрожжи, то это доказывает их запретность. Если тебе не достаточно этого довода, то знай, что в одной из книг по фикху ты не найдешь фетву о том, что поверхность напитка может быть запретной, а осадок разрешенным. Ты можешь сказать: «Что при заклании животного, кровь остается в шейных кровеносных сосудах, но все равно она считается чистой, также и дрожжи. Если не чистота упала в колодец, то его дно считается чистым, также и дрожжи. Если под верхним озером есть нижнее озеро, сообщающееся с ним, размером десять на десять локтей, то при попадании нечистот в верхнее озеро, нижнее считается чистым, также и дрожжи». На первый пример я скажу, что чистота крови в сосудах и мясе определяется не разумом, а шариатским риваятом, поэтому твое сравнение неверно. На второй пример я отвечу, что при попадании нечистот весь колодец является нечистым, но после выкачивания воды они признается чистым, для того, чтобы не создавать сложностей для людей. Из этого ты можешь понять, что второе твое сравнение также неверно. На твой третий пример я отвечу, что эти два озера подобны двум отдельным сосудам, поэтому его нельзя сравнить с алкогольным напитком. Сам поразмысли над этими примерами. Ты можешь сказать: «Ты утверждаешь, что нет ни какой разницы в запретности между алкоголем и его дрожжами, однако, некоторые ученые сказали, что дрожжи являются макрухом. И Аллах в аяте сказал только о запретности вина, и не упомянул дрожжи, что указывает на существование разницы между вином и дрожжами. И если дрожжи на дне винного сосуда макрух, то дрожжи на дне сосудов с другими алкогольными напитками должны быть макрух танзихи». На это я отвечу: «Дорогой брат, не обманывайся этими словами факихов. Да они сказали, что употребление винных дрожжей макрух, однако, они сказали это только потому, что об этом нет отдельного священного текста, на самом же деле они имели в виду харам. Это мнение доказывается тем, что ученые придерживались мнения об обязательности наказания того человека, который опьянел выпив винные дрожжи. В «ал-Хакания» сказано: «Алкогольный напиток и его дрожжи одинаковы по своей запретности». Кроме этого известно, что некоторые булгары задавали вопрос бухарским ученым по поводу использования этих дрожжей для теста, на это, те ответили, что это является запретным. Они посоветовали добавить в дрожжи соответствующее лекарство и тем самым изменить три его известных качества, и только после этого использование этих дрожжей для теста будет разрешенным. Эта фетва еще раз подтверждает, что винные дрожжи не могут быть только макрух танзихи. И разумному человеку достаточно этого объяснения, что же касается глупца, то ему ни чего не поможет». Ты можешь сказать, что тесто с дрожжами печется в печи, тем самым качество этих дрожжей изменяется, и выпечка становится разрешенной. Примером в данном случае может служить зола навоза, которая становится чистой, так как навоз сгорел. На это я отвечу, что твое сравнение является неверным, так как навоз сгорает и зола становится чистой. Что касается выпечки, то она только печется, а как известно нечистоты не очищаются при варке и выпечке. Об этом рассказывается в трех местах «ал-Хидая». В первом месте сказано: «Макрух употреблять хлеб изготовленный путем подмешивания в тесто вина, так как в таком хлебе остаются частицы его частицы». Во второй цитате говорится: «Если в хлеб при изготовлении добавлено вино или другой алкогольный напиток, то его нельзя употреблять в пищу даже если вино уварено на две трети. После добавления вина в хлеб его запретность начала распространяться и на хлеб тоже, и при выпечке эта запретность сохраняется». В третьей цитате сказано: «Варка и выпечка не ликвидируют запретность продуктов, если он были запретными до этого». В «ал-Кифая» по этому поводу сказано: «Нечистое тесто не очищается при выпечке, а также оно не станет разрешенным. То же самое говорится и у Кадыхана: «Если тесто смешано с вином, то при выпечке оно не очистится». Ты можешь сказать: «В некоторых книгах сказано, что при добавлении дрожжей в тесто, и выпечке хлеба, разрешается употреблять этот хлеб в пищу. Причина запрета дрожжей было опьянение, теперь же эта причина устранена». На это я скажу: «Во-первых, в основе этого лежит разногласие в причине запрета алкоголя, а для того, чтобы выйти из этого разногласия нам следует отказаться от употребления такого хлеба в пищу. Так как выход из спорного момента является ваджибом. Во-вторых, мы видим, что произошло разногласие между разрешающим и запрещающим доказательством. В таком случае нам следует воздержаться от употребления, так как запрещающие доказательства считаются более сильными. То есть, как было сказано, вино и дрожжи не очищаются при выпечке, доказательства этого мы приводили с вами из «ал-Хидая», «ал-Кифая» и от Кадыхана». Имам ал-Газали по этому поводу сказал: «В спорных вопросах тебе следует сторониться запретного. Будь в этих вопросах очень осторожен, и обращайся только к тому, в чем есть жизненно-важная потребность». В наше же время люди очень сильно увлеклись этой бидга, они хвалятся друг перед другом своими запретными делами, тратят на это огромные средства и считают это верхом щедрости. Что же касается тех, кто воздерживается от бидга и запретов, то над ними смеются и считают их скупыми людьми. Эти люди противостоят законам шариата, также как предыдущие народы противостояли своим пророкам, однако, Аллах погубил эти народы, также он может погубить и этот народ. В Коране Аллах по этому поводу сказал: «И если они увидят всякое знамение, то не поверят ему, a если увидят путь заблуждения, то возьмут его своей дорогой» 7:146. Таким образом, с помощью Аллаха, эта книга завершилась.

                   11.12.1904 г.

---

[1] Набизом также называется безалкогольный напиток, получаемый посредством кратковременного замачивания фиников в воде. Поэтому наиболее вероятно, что ан-Насафи писал не о вине, а об этом безалкогольном напитке. Возможно, имам ал-Барака Тахир ибн Шахмурад не знал этого, и поэтому обвинил ан-Насафи в ошибке.

[2] Второй из праведных халифов после пророка с.г.с. и второй по своей степени среди сподвижников.

[3] Речь идет о вышеупомянутых книгах по фикху, в которых якобы дается разрешение на употребление алкоголя.

[4] Ученые, спосбоные самостоятельное, выводить законоположения из текстов, Корана и сунны.

[5] Ответ мусульманского правоведа, на какой-либо вопрос по поводу положений шариата.

[6] Мера объема.

[7] Единогласное мнение ученых, одного временного периода, по какому-либо вопросу.

[8] Разновидность хадисов, в одном из звеньев передатчиков такого хадиса, только один передатчик.

[9] Абу Ханифа.

Сайт: http://www.islam-portal.ru/e-store/books/95/894/     

Габдулла Буби (1871 – 1922)

Буби, Габдулла (1871 – 1922)

Буби (Нигматуллин-Бобинский) Габдулла Габделгаллямович родился 9 ноября 1871 года в д. Иж-Буби Сарапульского уезда Вятской губернии (ныне Агрызский район РТ) в семье муллы и мударриса Габделгалляма Нигматулловича Нигматуллина и его жены Бадрульбанат. Он был младшим ребенком в семье. Взросление его пришлось на 80-е годы, когда реалии второй половины XIX века требовали нового осмысления эпохи. Образование Г. Буби получил в медресе своего отца. «Хотя наше старое медресе и не пользовалось славой на стороне,— вспоминал он,— в нем обучали всему, чему учили в знаменитых в то время медресе Тюнтер, Кшкар, Казани. Даже толкование Корана и хадисы, чему в тех медресе не обучали или обучали очень мало и лишь летом во время каникул, было внесено в число уроков нашего медресе». 

В формировании и развитии мировоззрения человека важное значение имеют среда, близкое окружение, воспитание. Особая атмосфера уважения к знаниям и книгам, царившая в семье, окружала мальчика с детства. Истинным образцом служения знаниям и просвещению были для него родители, а также дядя Габдулла, младший брат отца, мударрис знаменитого тогда медресе Стерлибаш. Значительную роль в духовном становлении Г. Буби сыграл его родной брат Губайдулла, который был старше Габдуллы почти на шесть лет. Под их влиянием он рано пристрастился к чтению, много и увлеченно читал. Большое воздействие на него в юности оказали произведения Шигабутдина Марджани, Каюма Насыри и, конечно же, газета «Тарджеман» И. Гаспринского, идеи которого в сравнительно короткий срок начали завоевывать умы. «Его газета издавалась один-два раза в неделю в небольшом формате и в небольшом количестве экземпляров, но действие, производимое этим маленьким листком, было в тысячу раз важнее русского «Нового времени» или какого-нибудь английского гиганта вроде «Таймса»,— подчеркивал Дж. Валиди в работе «Очерк истории образованности и литературы татар». Прошло несколько лет, и плоды его усердной работы незамедлили сказаться. Под влиянием «Тарджемана» в разных концах России открывались новые школы, благотворительные учреждения, развивалась литературная деятельность. Мусульмане России благодаря «Тарджеману» знакомились и общались друг с другом, получали сведения о событиях в культурном мире. Газета побуждала к совершенствованию знаний, к общественной работе, а кто-то приобщался к литературной, педагогической деятельности, и не прошло и десяти лет, как Гаспринский нашел себе сотни сторонников, которые развивали и распространяли идеи великого учителя».

С юности приучившись к самостоятельному чтению, Г. Буби всю жизнь занимался самообразованием, изучал труды арабских просветителей-гуманистов Мухаммеда Абдо, Абдур-рахмана ал-Кавакиби, Касима Амина, турецких реформаторов-идеологов «новых османов» Намыка Кемала, Зии-бея, Ахмеда Мидхата (Мидхата-паши) и других. Через их произведения и газету «Тарджеман» он воспринял идеи французских просветителей Руссо, Монтескье, Вольтера, а воплощение этих идей стало смыслом его жизни.

Еще будучи шакирдом, Г. Буби становится хальфой и начинает помогать отцу в медресе. В 1895 году он, к тому времени горячий сторонник и последователь И. Гаспринского, был назначен указным муллой и с благословения отца приступил к реорганизации Иж-Бубинского медресе. Осенью того же года из Стамбула, завершив учебу в передовом турецком учебном заведении «Мектебе мулькиеи шахане», вернулся его старший брат Губайдулла. Габделгаллям хазрет полностью передал медресе в ведение сыновей и впоследствии ни разу не усомнился в правильности своего решения.

Приступив к преобразованию медресе, Г. Буби отправил одного из своих шакирдов, М. Ф. Галимова, в Бахчисарай к И. Гаспринскому для обучения новому методу (ысуле джа-дид) и на деньги купца М. Ахметзянова построил здание для начальной джадидской (новометодной) школы из четырех больших комнат (для четырех классов), снабдив их настоящими партами, классными досками и другим оборудованием. Такое оснащение для татарских школ было большим новшеством, никогда не применявшимся в старых мусульманских школах.

Главным организатором, душой и вдохновителем создания в Иж-Буби очага просвещения, подобного которому не было в то время не только у татар, но, пожалуй, и во всем мусульманском мире, был Габдулла Буби, а его брат, получивший светское образование в одном из лучших учебных заведений Турции, был генератором идей, можно сказать, мозговым центром преобразований. Братья, очень разные по характеру, хорошо дополняли друг друга.

Не только братья, но и их сестра Мухлиса и жены Насима и Хуснифатима самозабвенно отдались делу просвещения, занимаясь обучением девочек. Родители своим авторитетом всецело поддерживали начинания детей. В воспоминаниях о родителях Габдулла Буби неоднократно подчеркивал, что ни одно из своих начинаний они не смогли бы реализовать, если бы не ощущали их постоянную поддержку и одобрение.

К 1902 году семья Буби создала комплекс мужской и женской средней школы, где наряду с глубоким изучением богословия давалось и широкое светское образование. Но и в дальнейшем, подвижнически служа высоким просветительским целям, Буби продолжали совершенствовать учебные программы, вводить новые предметы, открывать новые классы.

Это был период, когда стремление к знаниям, к учению охватило самые широкие слои молодежи. Повсюду требовались новые школы, а для них нужны были учителя. И в бубинских мужском и женском медресе стали готовить учителей и учительниц для новометодных школ. В Иж-Буби за знаниями потянулась молодежь не только из окрестных деревень, но и со всех уголков России — из Казани и Оренбурга, Москвы и Иркутска, Уфы и Ташкента, Чистополя и Троицка. В это время среди молодежи повысился интерес к изучению русского языка. С 1903 года было введено преподавание русского языка, в 1905—1907 годах Буби добились от Сара-пульского уездного земства открытия одноклассной женской и двухклассной мужской русско-татарских школ, а затем и разрешения выдавать выпускникам свидетельства о праве преподавания в начальных татарских школах. Так медресе в Иж-Буби стали первыми татарскими учебными заведениями, выпускавшими дипломированных специалистов.

Росту популярности медресе Буби способствовало и то, что Габдулла Буби всегда сочетал практическую работу с теоретическим обоснованием и пропагандой своих взглядов. Талантливый педагог не мог ограничиться разъяснением своих религиозно-философских и педагогических взглядов только шакирдам, ему этого было мало. Духовные искания, стремление к нравственному совершенствованию привели его в публицистику.

Еще будучи шакирдом, а затем и хальфой, Г. Буби написал несколько комментариев к классическим арабским учебникам богословия, в которых критиковал старых авторов. Затем увлекся сравнительным изучением религий, написал несколько работ, посвященных критическому анализу хрис­тианства.

Уже на рубеже XIX—XX веков он выступил с целым рядом произведений богословско-просветителъекого характера, например «Тэрэкъкыяи фенун вэ мэгариф дин-сезлеккэ мождбме?» (Отвечает ли прогресс науки и просвещения за безверие?) и «Диянэте исламияи кавагиде мэдэнияя татбикъ, яхуд БорЬане сатыйгъ» (Сопоставление мусульманской религиозности с основами цивилизации, или Яркие доказательства), опубликованные в 1902 и 1904 годах. Последняя была переводом произведения арабского просветителя М.-Ф. Вуджди с большими комментариями самого Г. Буби и читателями воспринималась как его собственное сочинение.

Само название этих произведений показывает позиции автора и отображает их содержание. Так, в первом сочинении Г. Буби доказывал, что прогресс науки и знания отнюдь не создает безверия, подчеркивал, что ислам требует от верующих собирать знания всюду, где бы они не находились. Опираясь на произведения средневековых авторов, Г. Буби настойчиво опровергал мнение, будто ислам распространялся только силою меча; он убежден, что мусульманство распространялось на земле силою веры и знания. Философ также разъяснял условия, при которых науки и знания иногда создают безве­рие, предостерегал своих читателей от фанатической вражды к наукам, советовал учить в медресе географию и другие естественные науки.

Пересечение XIX—XX веков — это время, когда в татарском обществе, как и во всем мусульманском мире, один за другим появлялись работы реформаторско-обновленческого характера. Новое поколение реформаторов, пришедшее на смену Ш. Марджани, X. Фаизханову, К. Насыри и другим, поставило перед собой задачу пробуждения национального самосознания. Предвестником появления татарской периодической печати явилось в эту эпоху издание серии брошюр как религиозно-этического и богословского характера, так и с изложением просветительских идей и призывами к знаниям, к свету. С такими сериями выступили Р. Фахретдин, Г. Бару-ди, Р. Ибрагимов и другие.

Особую популярность среди молодежи получил филрсоф-ско-полемический труд Г. Буби «Хакыйкать, яхуд Тугры-лык» (Истина, или Верность). По словам Дж. Валиди, до 1910 года Г. Буби написал под этим названием более двад-

цати очерков. Первые семь частей этой работы были опубликованы в Казани в 1904—1905 годах как серия брошюр. Восьмая часть сразу же после издания была запрещена казанским губернатором. Девятую часть не пропустила цензура (кстати, именно она стала основанием для обвинения Г. Буби в антиправительственной деятельности и осуждения в 1912 году). Остальные части, вместе с опубликованными, широко распространялись среди молодежи в рукописных списках.

Раздумывая о судьбах своего народа, Г. Буби приходил к выводу, что действенным средством преодоления его отсталости явится возврат к первоначальному исламу, очищение его от позднейших наслоений. Как и Ш. Марджани, он считал ислам идеологией, наиболее отвечающей принципам равенства и братства между людьми, отвергающей социальную несправедливость. Вслед за каирским философом М. Абдо он утверждал, что ислам первый из религий обратился к разуму. Именно потому первоначальный, истинный, чистый ислам является, по его мнению, вечной и самой высшей рели­гией, дающей возможность для развития всех естественных потребностей человека. Рационализм Г. Буби был направлен против косности традиционного мышления, против некритического подхода к средневековой интерпретации мусульманского вероучения.

«Здесь имеет место не только отречение от старой схоластики, не только стремление к чистому и честному пониманию ислама, но и тенденция к полному примирению ислама с современной европейской культурой... Коран толковался по самой новой моде: его аятам придавались самые невероятные значения в целях осуществления идей нового времени. ...Он приводил в изумление молодежь, у которой только-только начала пробуждаться мысль, своей смелостью в религиозных вопросах. Не знаю, было ли другое произведение, так способствовавшее потере авторитета ортодоксального духовенства и крушению старых медресе? Многие из приехавших в Буби учиться, и я в том числе, были лица, прочитавшие «Хакыйкать» и стремившиеся услышать эти мысли из уст самого автора»,— писал татарский литературовед Дж. Валиди, сам окончивший это медресе.

В своих очерках Г. Буби ставил перед читателями злободневные вопросы: Где праведный путь? Соответствуют ли наши убеждения доктрине Пророка? На что можно расходовать закят в наше время? Что означает встречающееся в аятах о закяте «фи сабилулла» (на пути Всевышнего)? Правильно ли давать закят благотворительным обществам? Когда нужно писать завещание? Разрешен ли насих? Каковы правила брака между родственниками? Есть ли разница между шариатом и религией? и т.д. Последовательно рассматривая аяты, посвященные этим проблемам, он определял место этих пред­писанных Кораном положений в современной жизни татар, исследовал нравственную сторону этих канонов, доказывал, что аяты Корана нельзя рассматривать изолированно друг от друга, что "они дополняют, разъясняют друг друга.

Считая, что общественные интересы должны быть выше личных, Г. Буби называл заботу о нуждах общества праведным путем, путем Аллаха. Поэтому он, опираясь на аяты Корана и хадисы, доказывал неуместность и вред скупости. Особенно это неуместно, по его мнению, когда речь идет о необходимости использования имущества в интересах мусульманской общины (уммы), в интересах нации. Говоря об имуществе, направляемом в пользу нации, просветитель, прежде всего, имел в виду увеличение числа мектебов и медресе и содержание их за счет жертвуемого в их пользу имущества. И это вполне естественно, ибо он искренне верил, что только через знания, через обучение и воспитание широких масс можно добиться ликвидации невежества и глупости, тянущих назад татарское общество.

Проанализировав аяты Корана, касающиеся проблем наследства и завещания, ученый пришел к заключению, что составление завещания по Корану предусматривает и использование имущества умершего в пользу нации. Проведя затем аналогию с закятом, он отмечал: «Так же как неверно давать закят родителям, так как человек должен им помогать по совести, неправильно и составление завещания в пользу родственников, так как распределение наследства четко расписано в Коране. Действительно, и составление завещания, как и закят, разрешено делать на пути Всевышнего, в пользу нации».

Давая толкование аятам Корана, посвященным проблемам наследования и завещания, Г. Буби подчеркивал: «Нужно стараться приобретать и сохранять богатство ради использования его в целях всеобщей пользы, а не ради его самого. Любовь к богатству как к богатству и по шариату, и по разуму является дурным и порицаемым делом. Порицаемым по шариату, это понятно. Осуждается по разуму, ибо человека, любящего богатство ради богатства, не остановит ничто: ни запреты, ни притеснения бедных, ни измена, ни даже воровство и сбор ворованного. Он никому не даст ни копейки, а если начнет давать, умрет. Как собака на сене, и сам не будет есть, и людям не даст, получит прозвище Карун (мифологическое существо, эпитет скряги.— AM.), всех будет считать врагами, молясь, будет проклинать всех. Его жизнь пройдет, оберегая богатства, в страхе перед разорением».

Тот же, кто ищет богатства во имя Аллаха и ради пользы нации, по мнению автора, «не будет бояться разорения. Не этот человек будет караулить деньги, а деньги будут оберегать его. ...Благоденствуя таким образом, получая молитвы от всех добрых людей, он с радостью покинет этот мир. Вот берите пример с покойного Гани-бая Хусаинова (Хусаинов Габделгани Мухаммедгалеевич (1839/1840—1902) — оренбургский купец, общественный деятель. Вместе с братьями Ахметом (1837— 1906) и Махмутом (1839—1910) основал (1889) и содержал новометодное медресе «Хусаиния» в Оренбурге. В Оренбургской, Казанской, Уфимской, Самарской губерниях они открыли свыше 60 мектебов, пожертвовали большие средства на строительство мечетей, содержание школ и учителей, издание учебных пособий и т. д.—А М.). Да пребудет милость Аллаха с ним, он был очень хорошим человеком и очень много потратил в пользу нации».

Г. Буби искренне переживал за отставание мусульман от других народов, постоянно ставил в пример своим читателям представителей иных исповеданий, призывал учиться у них: «Народы, исповедующие другие религии, уже все проснулись. Единственно мы все еще продолжаем спать в клетке невежества. Другие народы, зная, что мы мусульмане, переносят наше невежество и глупости на ислам». Но это неверно.

Ислам, по горячему убеждению Г. Буби, совершенная религия, а кажущиеся противоречия исходят от людей. Есть невежды, пытающиеся испортить религию, однако это происходит не оттого, что религия ошибочна, а от невежества и незнания этих людей. Религия не принуждает своих после­дователей принимать только одно объяснение того или иного аята, сделанное сотни лет назад, говорил он. Наоборот, верующим нужно размышлять, искать совершенный смысл аята, исходя из достижений современной мысли, считал он и критиковал современников, обвинявших в ереси людей, стре­мившихся проникнуть в смысл аятов Корана.

Пояснив, что является настоящей добродетелью, он обращался к своим читателям с проповедью: «О люди! Родители всех вас — Адам и Ева. Поэтому нет причины хвалиться происхождением или видом — вы все равны. Вы поделены на разные роды и племена, или созданы кто желтым, а кто черным не для похвальбы цветом или племенем и не для приукрашивания одного перед другим, а для того, чтобы вы знали свое племя и близость друг к другу. У вас нет добродетели через цвет, происхождение или богатство. Ваше самое высокое благородство и самое большое превосходство перед Всевышним заключается не в том, что вы белый или черный, богатый или бедный, араб или не араб, татарин или француз, а в том, что вы, оберегаясь от любых скрытых или явных пороков, совершаете на пути праведности и справедливости. [...] Следовательно, для того, чтобы найти крылья для любого необ­ходимого для нас занятия — будь это управление домом и хозяйством, правом, торговлей — во всех национальных мероприятиях, направленных на прогресс нации, во всех делах и науках, соответствующих этим делам, мы должны руководствоваться этим законом».

Стараясь показать, что ислам является источником знаний и культуры, Г. Буби объяснял отставание мусульман от цивилизованных народов засилием схоластики и талмудизма, не дающих возможности движению мысли, а также незнанием основ мусульманской религии. Болеющий душой за судьбу своего народа мыслитель видел причины незавидного положения татар в порче веры позднейшими наслоениями и, как продолжатель дела таких ученых, как Г. Курсави и Ш. Марджани, ставил перед собой и своими современниками великую цель — очищение и обновление веры.

Таковы некоторые положения семи опубликованных очерков Г. Буби. Невозможно переоценить значение публикации этих очерков в эпоху, когда религиозные установки пронизывали все стороны жизни татарского общества, когда в нем господствовало убеждение, что человеку достаточно знания шариата. Провозглашая торжество человеческого разума, они способствовали пробуждению сознания, развязывали инициативу людей, открывали перед ними возможности для самостоятельных поисков истины, служили руководством к действию, своеобразным маяком. Вполне естественно поэтому, что молодежь, прочитав эти очерки, потянулась в Иж-Буби.

А семейство Буби продолжало совершенствовать свои школы. В 1910 году известный исламовед Н. А. Бобровников в «Записке по вопросу о распространении русского образования среди туземного населения русских владений в Средней Азии» проанализировал учебный план медресе Иж-Буби, взятый им из татарской периодики. Он разделил преподаваемые в медресе дисциплины на предметы светские (189 уроков в неделю в восьми классах) и религиозные (24 урока). При этом в число последних он почему-то внес и этику с психологией.

По-видимому, здесь сыграл свою роль консерватизм мышления исламоведа — в старых медресе, естественно, речь шла бы лишь о религиозной этике, тогда как в Буби изучалась наука об общечеловеческих, в том числе и мусульманских, ценностях. Дело в том, что изменения в медресе Иж-Буби не ограничивались только введением светских предметов в программу обучения, что само по себе было улсе проявлением большого мужества. Изменилось содержание обучения: даже религиозные предметы, очищенные от схоластики, зазвучали по-новому.

Н. А. Бобровников и сам обращал на это внимание: «Одного взгляда на эту таблицу достаточно, чтобы убедиться, что времена неподвижности и косности медресе миновали. При 24 уроках в неделю по религии медресе уже не может являться рассадником мусульманского фанатизма. Оно является рассадником чего-то нового, к сожалению, нам мало известного, но, несомненно, для массы народа обаятельного. Бросающиеся в глаза педагогические недочеты этой программы, а равно несомненные недостатки преподавания большого значения иметь не могут, так как медресе, как свободные школы, могут постепенно совершенствовать и то, и другое, руководствуясь опытом. По типу медресе Буби реформируются медресе Европейской России, и за ними, несомненно, и часть медресе Средней Азии».

Здесь уместно будет сказать, что медресе Буби в то время было лучшим из татарских медресе. К 1910 году из самых известных в наше время четырех джадидских медресе именно Буби было учебным заведением, имевшим наиболее завершенный вид. Это объяснялось просто: преобразования, начав­шиеся в медресе «Хусаиния» в Оренбурге и «Мухаммадия» в Казани на несколько лет раньше, чем в Буби, затормозились в связи с отсутствием грамотного руководства в первом и высылкой в 1908 году из Казани руководителя «Мухам-мадии» Галимджана Баруди. А медресе «Галия» в Уфе, откры­тое 3. Камали в 1906 году, еще только начинало процесс становления. Наибольшую известность эти учебные заведения получили в 1913—1917 годах, когда медресе Буби уже было разгромлено.

Рассмотрим недельную сетку часов трех авторитетных татарских медресе. Наиболее корректным было бы сравнить учебные планы этих школ за один и тот же год, но история и источники не представляют нам такой возможности, поэтому воспользуемся имеющимися сведениями. Во все эти учебные заведения принимали на учебу лиц, имеющих начальное образование; при этом медресе Буби имело восьмилетний курс обучения, «Мухаммадия» - девятилетний, а «Галия» — шестилетний.

Итак, можно сказать, что это учебные планы трех известных татарских медресе в период их расцвета. В недельной сетке часов представлены фактически все общеобразовательные предметы средней школы. При этом в медресе Буби на богословские дисциплины отводилось 16% времени, в «Мухаммадии» — 39%, а в «Галии» —чуть более 23%. Большое внимание уделялось изучению языков: они занимали соот-ветственно 49%, 40,7% и 34,3% учебного времени. Бросается в глаза, что в медресе Буби больше времени отводилось изучению русского языка, а в «Мухаммадии» и «Галии» — арабского языка.

В медресе Буби и «Галии» значительное время уделялось изучению математики — соответственно 11,4% и 11,9%, а также естественных наук — 9,1% и 9,4%. В «Мухаммадии» эти предметы занимали скромное место — им уделялось 5,4% и 2,9% учебного времени. Эти расчеты показывают, что в медресе Буби предпочиталось светское образование, « Мухаммадия» больше внимания уделяло богословскому образованию, а «Галия» заняло как бы промежуточную позицию. К 1910 году медресе Буби, безусловно, представляло светское учебное заведение с глубоким изучением богословия.

Для выяснения того, насколько круг изучаемых предметов в медресе Буби соответствовал требованиям времени, сопоставим его с учебными дисциплинами, преподаваемыми в то время в российских государственных средних учебных заведениях — в Казанской татарской учительской школе, готовившей учителей для русско-татарских школ, мужской гимназии (по новому учебному плану 1914 года) и реальных училищах, рассчитанных «на удовлетворение образовательных потребностей средних городских слоев населения» (учебный план был утвержден в 1906 году). Замечу, что медресе Буби и гимназия были восьмилетними, КТУШ — четырехлетним, реальное училище — семилетним.

Итак, сопоставление учебных планов этих четырех учебных заведений показывает, что медресе Буби по кругу преподаваемых предметов значительно превосходило Татарскую учительскую школу и вправе было претендовать на уровень государственных средних учебных заведений.

Подводя итоги деятельности семейства Буби по созданию комплекса учебных заведений, можно сказать, что, достигнув определенного уровня, его руководители не почивали на лаврах, а продолжали работать над совершенствованием учебно-воспитательного процесса. Хотя круг преподаваемых предметов установился еще в 1904 году (на втором этапе из новых предметов появились лишь экономика, французский язык, тригонометрия и рисование), реформаторы продолжали работу, исправляя замеченные на практике недочеты.

Слава медресе и яркая публицистика Г. Буби привлекли внимание царской администрации, результатом чего стали разгром медресе, обыски и аресты. В ночь на 30 января 1911 года в Иж-Буби нагрянул. жандармский ротмистр с сотней конных стражников. Обыск-погром, всколыхнувший все татарское общество, продолжался три дня. Братьев Буби и учителей мужского медресе отправили в сарапульскую тюрьму. Материалы следствия составили более десятка томов.

Братьям, просидевшим в тюрьме 16 месяцев, были предъявлены обвинения по трем весьма серьезным статьям. Однако суд, состоявшийся в Сарапуле 28 мая 1912 года, признал Буби виновными лишь по ст. 132 Уголовного уложения о неуважении к властям и распространении литературы бунтовщи-ческого характера. Речь шла об очерках «Хакыйкать», в частности, их восьмой и девятой частях, в которых и были усмотрены антиправительственные выпады автора. Г. Буби был приговорен к шести месяцам тюремного заключения.

После освобождения он уехал в г. Кульджу (Китайский Туркестан), где открыл женскую учительскую семинарию, стремясь подготовить как можно больше учительниц. Г. Буби полагал, что прогресс татарского народа возможен только при предоставлении женщинам широких прав и при серьезной постановке их образования: «Нация, половина которой содержится взаперти, ничем не отличается от наполовину парализованного человека». Первым и важным шагом на пути обеспечения свободы народа является, по его мнению, просвещение: «Без основательных знаний и просвещения невозможно узнать болезни нации и по-настоящему лечить их».

В связи с этим интересны и размышления Г. Буби о природе деспотизма во всех проявлениях. Он был твердо убежден, что народ может и должен добиваться своей свободы и победы над деспотизмом. Да, невежественный народ — «пища деспота и его сила». Но если деспот лишается поддержки народа, он теряет почву под ногами. Следовательно, для уничтожения деспотизма и возможности его возрождения нужно, чтобы в умах всего народа созрел сознательный протест против тирании, возникло понимание гибельности деспотического режима.

А этого можно достигнуть лишь путем приобщения народа к науке. Между деспотизмом и наукой, считает мыслитель, идет непрекращающаяся борьба. Но не всякая наука может убедить народ, что «свобода дороже жизни», и показать ему «величие и права личности, пути сохранения их и освобождения от гнета, прелести и пользу свободы и равенства». Лишь науки об обществе «рассеивают облака, выпускают солнце, воспламеняют сердца, расширяют умы, доказывают человеку, что он человек, показывают народу его права и угнетенность под деспотизмом, учат народ путям достижения и сохранения своих прав».

Поэтому, считал Г. Буби, «российское правительство в то время, как дает полную свободу нашим старым религиозным школам, закрывает наши новые дома науки, будящие сознание и мысль, изгоняет наших руководителей школ, пытается погасить знания и просвещение, соответствующие времени и начавшие распространяться среди нас».

Г. Буби верил, что падение деспотизма в России близко: «Если в результате этой войны в России наступит свобода — наступит наверняка,— писал он брату осенью 1914 года,— если нам будет дана свобода открывать школы — обязательно будет дана, если найдется возможность открыть школы Буби — несомненно, найдется,— тогда я здесь не останусь ни дня, возвращусь».

Свержение царизма он встретил восторженно. Как и многие представители интеллигенции, Г. Буби верил в светлое будущее татарского народа в свободной России и 1 мая 1917 года выехал на родину. По пути его всюду встречали как национального героя, приглашали на работу, делились планами. В период коренных общественно-политических изменений, гражданской войны, голода, искренне веря в наступление новой эры, он, несмотря на болезнь, с головой окунулся в свое любимое дело — просвещение народа. 1917/18 учебный год он проработал в женской учительской семинарии Яушевых в Троицке. Летом 1918 года вернулся в Иж-Буби и начал восстанавливать школу. Он считал, что «полупролетарское сельское мусульманское духовенство не имеет права во время революции оставаться в стороне», и в меру сил и своим авторитетом помогал бывшим ученикам строить новую жизнь.

Летом 1919 года, сразу после установления советской власти в регионе, он организовал в Иж-Буби летние учительские курсы, стал одним из руководителей съездов духовенства и интеллигенции пяти уездов (Сарапульского, Ела-бужского, Бирского, Бардымского, Осинского) в поддержку молодой советской власти. При его активном участии в Иж-Буби возникла школа второй ступени, где он преподавал до конца жизни.

7 февраля 1922 года Габдулла Буби скончался от туберкулеза. Он был похоронен в Иж-Буби. Учитывая его заслуги, правительство ТАССР назначило его жене Хуснифатиме персональную пенсию. Его именем была названа одна из улиц Казани в районе Черного озера (это решение было отменено в ЗО-е годы, когда Г. Буби был признан лидером панисламизма и пантюркизма). Только с началом перестройки стало возможным вернуть доброе имя Буби. За последние десять-пятнадцать лет опубликовано немало статей, защищена кандидатская диссертация, изданы книги. В Иж-Буби создан музей, проводятся научно-практические конференции, посвященные жизни и деятельности семейства Буби, истории знаменитой школы.

(А.Махмутова)

Источник: http://www.islam-portal.ru/learn/characters/?ELEMENT_ID=946