P. Мухаметшин - Религиозная
идентичность глазами мусульманского духовенства
Мухаметшин Р.М.,
доктор политических наук,
Ректор РИУ
20.01.2011
Нет сомнения в том, что новый этап
религиозного возрождения требует значительных интеллектуальных усилий со
стороны всех его участников. Органы государственной власти должны выработать
оптимальную модель государственно-конфессиональных отношений, интеллигенция,
наконец-то, должна объективно, взглянув в свое прошлое, избавиться от
устаревших идеологических штампов и трезво оценить свою роль в духовном
обновлении общества. А мусульманское духовенство, наконецто, должно перейти в
разряд полноценных религиозных деятелей, осмысленно, со знанием дела выполняющих
свои обязанности.
К сожалению, мы с каждым годом все ощутимее
наблюдаем однобокость и поверхностность, происходящих в этой области
преобразований. Эти изменения уже перестали быть кардинальными. Татарская
интеллигенция, как и подобает ее положению, остается посторонним наблюдателем
этих процессов. Но уровень ее представлений об исламе застыл на уровне начала
90х годов. Эти представления, по сути, комплиментарно-примитивные и поэтому в
принципе, не способствуют переходу к качественно новому этапу реисламизации
общества.
Мусульманское духовенство так же медленно
осваивает ту историческую миссию, которая ему возложена на этом этапе
религиозного обновления. Его абстрактно-упрощенные представления об исламе еще
больше усугубляются полным невежеством в области истории ислама в России и
среди татар.
Так есть ли источники оптимизма в этой сфере?
Мне кажется, в данной ситуации оптимизм вселяет только осознание того, что все
эти явления и процессы являются объективно обусловленными и вполне
естественными.
Может ли современное татарское мусульманское
духовенство прогнозировать и выстраивать свою деятельность в русле формирования
целостной религиозной идентичности? К сожалению, пока нет. Оно сегодня
озабочено распространением общих религиозных знаний об исламе в целом. Эти
представления еще не выстроены в целостную систему. Оно еще не готово из этой
массы беспорядочных представлений об исламе вычленить главное и выстроить генеральную
линию действий. К этим выводам можно прийти после анализа 40 интервью с представителями
мусульманской элиты Татарстана и Башкортостана, проведенных нами в 2004 г. Для
иллюстрации можно привести ряд суждений по тем вопросам, которые имеют
отношение к рассматриваемой теме.
1. Кого вы считаете наиболее авторитетными
учеными в области мусульманского богословия? Какие их труды являются наиболее
авторитетными для вас?
Анализ ответов на этот вопрос дает возможность
лишний раз убедиться в том, что современное мусульманское духовенство в
основной своей массе не получило полноценного религиозного образования.
Перечисление нескольких случайных имен ученых четко иллюстрирует наличие
пробелов в богословском образовании. Среди ученых довольно часто встречаются имена
Абу Ханифы, альГазали, из современных Юсуф Кардави и Харун Яхъя. Наиболее авторитетными
из татарских ученых считаются Р.Фахретдинов, Ш.Марджани и М.Бигиев. Этот перечень
имен, к сожалению, не дает возможность судить о богословских пристрастиях духовенства.
Наоборот, остается впечатление случайности, спонтанности теоретических суждений.
О не случайности этого вывода свидетельствуют
и ответы на другие вопросы.
2. Какого мазхаба в России, в основном,
придерживаются? Актуально ли сегодня вопрос мазхабов для возрождения ислама в
России?
Ответы на этот вопрос можно разделить на три
типа:
А) «В России в основном придерживаются ханафитского
мазхаба, а вопрос мазхабов в целом для возрождения ислама не актуален»
(Ильдархазрат Малахов, ректор медресе им. М.Султановой в Уфе; Аюпхазрат
Бибарсов, первый заместитель муфтия ДУМ РБ и др.);
2. Проблема мазхаба актуальна как историческая
традиция. Но ситуация изменилась, сейчас мазхабы друг у друга чтото перенимают.
У нас пока нет ученых, которые могли бы проделать эту работу. Поэтому надо быть
выше деления на мазхабов (Сулейманхазрат Зарипов, первый проректор РИУ;
Нурисламхазрат Ибрагимов, зав. Набережночелнинским филиалом РИУ и др.).
3. «Мазхаб – это путь, метод решения
религиозноправовых проблем, поэтому он очень актуален» (Рустам Батров, гл.
редактор журнала «Минарет»; Валиуллахазрат Якупов, первый заместитель муфтия
ДУМ РТ и др.).
Как видно, отношение к мазхабам, особенно в
определении его места в процессе религиозного возрождения, наглядно показывает
отсутствие единства в его осмыслении. Это, в первую очередь, свидетельствует о
том, что богословско-правовой аспект религиозного возрождения считается пока не
самой актуальной. Но в рамках какого богословско-правового пространства должна
формироваться обрядовая система татар-мусульман? Возможно ли ее формировать без
учета особенностей мазхабов? Пожалуй, над этими проблемами задумаются только
незначительная часть духовенства. А основная же часть наивно предполагает, что
ислам можно возрождать путем пропаганды ее основных идей без какой-либо
правовой основы. Но нельзя забывать, что мазхабы – это многовековая история и
традиции, которые невозможно игнорировать. А игнорирование традиционного для
татар мазхаба вовсе не приведет к его исчезновению, а произойдет процесс замены
его другим мазхабом.
Неоднозначность отношения к суфизму в ответах
также налицо: от отрицания его роли до рассмотрения его как традиции и
признания его перспектив в исламском возрождении. Ответы объединяет
абстрактность суждений, незнание местного материала и особенностей суфизма в
регионе. Только в 4 анкетах названо имя одного из крупнейших представителей
татарского суфизма – Зайнуллыишана Расулева. Другие представители суфизма ни
разу не указаны. Между тем, суфизм в регионе имел свою богатую историю и сыграл
довольно заметную роль в сохранении ислама в Среднем Поволжье.
Среди вопросов, ответы на который во многом
оказался схожим, это – «Как вы относитесь к политическим партиям и движениям»?
Эта роль в возрождении ислама признается незначительной и предлагается держать
дистанцию от них. Такая единодушная позиция духовенства, в первую очередь,
свидетельствует о том, что процесс политизации ислама в Татарстане находится в
зачаточном состоянии, и ее целесообразность не признается. Между тем, нет понимания
того, что для национального возрождения очень важно консолидация всех сил общества.
Отсутствует понимание того, что сегодня религия в обществе представлена в
основном как элемент национального самосознания (около 80% опрошенных в 2002 г.
молодых людей до 30 лет считают себя верующими, только 4% из них выполняет все
обряды). Не является ли это серьезным предупреждением насчет необходимости
проработки новых подходов в работе с молодежью с учетом ее представлений об
исламе? Безусловно. Но духовенство не просто игнорирует, но и пренебрежительно
относится к возможному сотрудничеству с политическими и общественными
организациями. Правда, этих организаций и движений в Татарстане почти не
осталось. Но есть Всемирный конгресс татар, с которым сотрудничество до сих пор
не налажено.
Отношение к нетрадиционным религиозным
течениям в ответах в основном так же благостно-спокойное. Утверждается, что их
роль и влияние преувеличены и они не несут какой-либо угрозы для традиционного
ислама в Татарстане.
Итак, татарское мусульманское духовенство пока
живет представлениями, формировавшиеся во второй половине 90х гг. Оно только
сейчас приближается к подступам нового этапа религиозного возрождения.
Насколько быстро оно сможет осознать необходимость кардинальных перемен, от
этого зависят темпы и характер религиозного возрождения в Татарстане.
Сайт-источник: http://www.islam-portal.ru/articles/74/1453/
Комментариев нет:
Отправить комментарий